Байч-Харах оглянулся. Хос проследил за его взглядом и приуныл: инженеры разбрелись по степи ровно в той стороне, откуда донёсся вопль. Даже если подбирать их по одному на унгуце, можно не успеть, а люди же ещё тупят по-страшному и не бросают всё, когда опасность, если специально не обучены. Эти не обучены.
Вопль повторился, и щенки дружно завыли своими комариными голосками в ответ. Хосу ничего не оставалось. Он вырвал у Байч-Хараха одеяло, сгрёб на него щенков, перекинулся и, ухватив получившийся мешок за горлышко, помчался в степь.
— Хос! Он тебя не подерёт? — крикнул вдогонку Байч-Харах. Ну и что Хос бы ему ответил? Даже если бы мог, в кошачьей-то форме.
Он пролетел мимо инженеров и погнал дальше, рассчитывая отнести щенков на половину расстояния, чтобы шакал нашёл их раньше, чем людей. Но проблема с шакалами была в том, что они, в отличие от котов, могли объединяться в стаи. Поэтому едва Хос миновал последнего мужика, как на его пути вырос сгорбленный рычащий хищник, сверкающий зубами, как спелыми зёрнами в колосе.
Хос затормозил и бросил одеяло, отвернув один угол, чтобы щенков стало видно. После этого он медленно попятился. Плюс шакала был в том, что он намного меньше взрослого кота. Но минус, опять же, в том, что шакалов тут могло быть штук пять, и все заодно.
Шакал наступал. Хос пятился. Надо было выиграть время, пока Байч-Харах загонит всех людей в унгуц. После этого можно было попробовать убежать. Хос не знал, догонит его шакал или нет. Скорее да: Хос уже давно охотился только ради забавы и перестал выжимать из своего тела все его силы, чтобы нагнать особо увёртливую дичь.
Попятившись ещё на два шага, Хос рискнул и перекинулся. Шакал застыл в недоумении. Друг с другом бронианы дрались редко, но уж если дрались, то не в человечьей форме — у неё и шкура тоньше, и зубы мельче.
— Говорить, — просипел Хос, изо всех сил надеясь, что этот шакал понимает по-человечески хоть сколько-то, потому что языка шакалов Хос не знал. — Говорить.
Шакал порычал ещё, подошёл ближе к щенкам и принюхался. Потом сел и наконец обернулся.
В человеческой форме он оказался мелким молодым парнем с выгоревшими волосами, в драной бывшей синей майке и джинсовых шортах, наверняка украденных у кого-то с бельевой верёвки — слишком они были целыми для выброшенных.
— Зачем обидел? — рявкнул шакал высоким, ломающимся голосом.
— Не обижал, — раздул ноздри Хос. — Спал. Сами пришли.
Он знал, что этого недостаточно, потому что щенки вопили, а значит, всё-таки обидел. Но он не знал, поверит ли шакал, если Хос скажет, что они просто испугались, когда он фыркнул.
— Прижал случайно, — соврал он. Врать его учил Мангуст, так что Хос делал это профессионально: уши не прижимал, глаза не жмурил.
Шакал медленно присел, протянул руку и ощупал каждого щенка, не сводя взгляда с Хоса.
— Шкура холодная, — наконец сказал он. — Рыл нору?
Хос мотнул головой. Шакал, должно быть, решил, что Хос спал под землёй.