— Хм? — отвлекшись от своих мыслей, хмыкнул Кассан. — Нет, не поэтому. Отец пытался использовать Ранхара в своих целях, но без особого результата. Понимаешь ли, его сложно заставить делать что-то, если он не хочет.
В Лявилль они приехали во второй половине дня и прошли уже пару кварталов, не рискнув подъехать к самой «Спящей сельди». В квартире Эльзы ничего интересного найти не удалось, хотя у сапожника действительно имелся тайник. Под половицей. Но его уже кто-то нашел и вытряхнул. Кассану и Бруно достались лишь разодранные в клочки бумажки. Сельджаарец попробовал восстановить хотя бы одно письмо, но быстро бросил эту затею: прочитав несколько строк, он сказал, что ничего существенного и важного. Если что-то и было, то ван Блед и его приятель или забрали, или уничтожили полностью. Кроме этого на самодельном столе остался разбитый глиняный кувшин. Бруно, немного повертевшись, заметил на стене под потолком несколько мелких дырок. Он вспомнил свой опыт общения с ван Бледом и предположил, что колдун так развлекался метанием сосулек. Кассан же нашел на полу возле табурета пару капель крови.
Уходя, сельджаарец обнадежил Кармелиту, что сапожник вернется, но Бруно отчего-то не верил.
Когда впереди замаячил фасад «Спящей сельди», Маэстро почесался за ухом, чуть сбавив шаг.
— Слушай, Кассан, я спросить хотел…
— Спрашивай.
— Почему ты был уверен, что пистолет не выстрелит?
Кассан обернулся на него через плечо и хитро улыбнулся:
— Я не был уверен, я знал, что он не выстрелит.
— Почему? — нахмурился Бруно.
— Потому, садик Барун, что я разрядил его еще два дня назад.
Маэстро остановился как вкопанный.
— То есть я два дня… Зачем⁈
Сельджаарец остановился, сунул руки в карман сюртука.
— Ты не находил себе места и сидел, будто тебе колючек под задницу подложили, — сказал он, блестя глазами из-под шляпы сигийца. — Ты искал повод совершить глупость и нашел его. А мне очень не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось.
Бруно закипел от бешенства.
— А если бы я его зарядил? — произнес он, нагнав Кассана.
— Но ты же не зарядил.
— А если бы они?
— И они не зарядили, — усмехнулся сельджаарец.
— А если бы…
— На все воля Альджара, — прервал его Кассан. — Только Он знает, как и когда мы покинем этот мир.
Бруно заскрежетал зубами и выдохнул, прогоняя злость.
— Неужто ты и впрямь так сильно веришь, что бог есть? — хмыкнул он.
— Я не верю, садик Барун, — сказал Кассан, открывая дверь гостиницы. — Я знаю, что Он есть.
Сельджаарец жестом пригласил Бруно и прошел следом.
В общем зале «Сельди» было тихо и почти безлюдно. Только пара мужчин за столом у окна молча потягивали вино, а какая-то женщина сидела через стол от двери. Тишину нарушал лишь треск поленьев в огромной плите на кухне, из которой тянуло ароматом тушеного мяса, грибов и овощей. Как трактир гостиница Арно дю Бономэ днем не пользовалась большой популярностью, однако вечерами все менялось. Вечерами тут собирались тьердемондские эмигранты, причем вне зависимости от политических убеждений. И люизоны, и конвентинцы считали «Сельдь» лучшим местом, где можно спокойно обсудить положение дел на родине, а мэтра Бономэ — своим в доску.
Бруно попробовал вспомнить, какой сегодня день. Вроде бы намечался вечер гимна династии Люизо.
Кассан подошел к трактирной стойке и похлопал по ее поверхности. Из кухни выглянул Бономэ, заискивающе улыбнулся, обтирая руки о перекинутое через плечо полотенце.