Чародейка остервенело взвизгнула, запуская в Дьявола ночи вихрем. Сигиец быстрым ударом, рассек его пополам, не замедлив шага. Даниэль попятилась, беспомощно уставившись на жадный клинок. Мерзость внутри нервничала — ей не нравилось то, что происходило. Она тоже чувствовала исходящую от меча ауру.
Сигиец был уже рядом. С трясущихся пальцев пятящейся Даниэль сорвалось несколько жалких искр, отразившихся в зеркальной поверхности серебряных бельм.
Сигиец обернулся, рубя наискось.
Даниэль услышала тонкий, вибрирующий звон металла по камням.
Она открыла глаза, увидела спину сигийца и фигуру приближающегося Эндерна. Из рукава оборотня выстрелил еще один нож. Сигиец отбил и его.
Даниэль не раздумывала. Просто прыгнула ему на спину. Враг то ли ждал чего-то подобного, то ли угадал, то ли услышал, шагнул в сторону, отбивая и третий нож, пущенный Эндерном с пяти шагов. Отвлекся на неугомонную чародейку, шлепнул ее плашмя лезвием по заду. Очень звонко. Очень больно. Очень унизительно. Даниэль жалобно пискнула и осела.
Эндерн налетел на сигийца, чиркнул клинком по плечу. Коротко, без замаха ударил снова. Сигиец перехватил его руку, выпустил меч, перехватил и вторую. Эндерн, бешено сверкая хищными глазами, почувствовал, как враг выкручивает ему суставы.
Чародейка собрала остатки силы, вкладывая их в последний удар, и свалилась от измождения. К горлу подкатил ком тошноты.
Порыв лишь слегка толкнул сигийца в спину, но заставил ослабить хватку на мгновение. Эндерн вырвался, отскочил, напал снова, коротким выпадом. Сигиец уклонился, ответил ударом ноги. Эндерн ушел в сторону и снова сделал выпад, отгоняя врага от валяющего на земле оружия, а затем с силой пнул зазвеневший сталью по камням меч.
Эндерн тоже потратил драгоценную секунду, позволив сигийцу выхватить из-за спины кривой кинжал. Полиморф кровожадно оскалился.
А затем оба бросились друг на друга.
Гаспар медленно шел, то припадая к земле, то отталкиваясь, шатаясь из стороны в сторону. Голова раскалывалась и взрывалась, но он шел туда, где Эндерн и убийца кружились в странном танце, звеня металлом встречающихся клинков, вспарывали друг другу куртки, кололи и секли кинжалами кожу. Позади них силилась подняться вымотанная Даниэль.
Менталист добрел до брошенного меча, упал перед ним, взялся за рукоять и тут же зашипел, отшвыривая, — рукоять обожгла раскаленным железом.
Эндерн в очередной раз пытался достать сигийца острием, подловил обманным движением, резко сменил направление укола и воткнул ему клинок в левый бок. Не настолько глубоко, как рассчитывал, — сигиец почти ушел, разрывая дистанцию, и сразу же ответил, будто не почувствовав боли. Эндерн парировал и даже успешно.
Но подвел механизм. В рукаве зазвенело, лопнули тугие пружины, и очередной ответ, который мог бы завершить короткую, быструю схватку, обернулся провалом — клинок просто сложился, втянулся в рукав, ткнувшись сигийцу под ребро.
Сигиец с широкого размаха полоснул Эндерна кривым кинжалом по груди, пнул, оттолкнув и опрокинув на землю. Вытянул из кобуры последний пистолет, навел на оборотня.
И тогда ударил Гаспар. Ударил, зная, что второй такой удар за вечер наверняка сломает его самого. Здесь вряд ли поможет привычная игла. Нужен настоящий таран, сносящий и вышибающий все на своем пути.
И он ударил им, едва не теряя сознание от взорвавшей череп боли.
Сигиец поморщился, растерянно помотал головой, перевел взгляд на Гаспара. Понял, откуда исходит угроза. Вскинул пистолет.
Менталист едва не взвыл от отчаяния и бессилия. Удар, который сломал бы уже любого, разнес рассудок в клочья, лишь надломил, оставил вмятину.