— Я не говорила, что в этом что-то не так. Тебе явно нравится перестраховываться. Это мило.
— Мило?
— Не волнуйся. Я была со многими вампирами, так что я понимаю, почему ты чувствуешь угрозу. Может, они и отбросы общества, но они точно знают, как удовлетворить женщину. Я понимаю, почему они на ступеньку выше вас, мальчиков-волков. Вся эта безопасная игра только с одной женщиной не даёт тебе возможности понять, как обращаться с кем-то вроде меня.
— Я точно знаю, как с тобой обращаться.
— Ты уверен в этом? Только я думаю, что ты так занят чтением между строк, что пропускаешь предложение на странице.
Он слегка нахмурился, но намёк на улыбку победил.
— У тебя такая проблема с отношением к себе, серрин.
— Это одна из моих лучших особенностей.
— Я бы сказал, что всё дело в карих глазах. Когда они не смотрят хмуро на меня.
Его комплимент на мгновение сбил её с толку, но он быстро проглотил её молчание.
— Как тебе удавалось так долго выживать с такой неспособностью разобраться в ситуации? — спросил он.
— Я просто прекрасно разбираюсь в ситуациях.
— Вот поэтому ты сочла нормальным попытаться подстрекать двух ликанов в пустынной части этого комплекса. Поэтому ты решила, что это нормально — провоцировать меня.
— Как я уже сказала, тебе нужно развить в себе чувство юмора.
Он снова нахмурился.
— Ты думаешь, то, на что ты пыталась меня подтолкнуть, было смешно?
— Я никогда этого не говорила.
— И ты посмела назвать меня высокомерным. Это действительно то, чего ты хотела? Быть прижатой к какой-то грязной каменной стене? Мной?
Она всё глубже и дольше смотрела ему в глаза… так, как она знала, осмелились бы немногие. Она отказалась испытывать страх перед внезапной властной тишиной, пока он ждал её ответа. Она не была уверена, что есть правильный ответ на такой вопрос. Если и был, то она не могла найти его под тяжестью его безжалостного взгляда.
— Это слишком прерывистое дыхание для опытного сексуального хищника, — сказал он.
— По крайней мере, ты можешь признать, что я такая.
— Я имел в виду не тебя.
Её желудок перевернулся по совершенно неправильным причинам.
— Ты слышала басню о мальчике, который кричал «волк»? — спросил он.
— Конечно, — сказала она, и дыхание, к её еще большему раздражению, застряло в её горле.
— Значит, ты знаешь мораль этой истории?
— Ты думаешь, я дурачусь?
— Не та мораль. Я говорю о том, что если ты зовёшь волка достаточное количество раз, в конце концов, он появится.
Несмотря на то, что она изо всех сил старалась сохранять спокойствие, она не могла унять учащённый пульс. Пульс, который, как она знала, он мог слышать. И она не сомневалась, это лишь распаляло его удовлетворение.
— И я звала достаточно много раз, верно? — сказала она, отказываясь поддаваться страху перед выражением его глаз, близостью, его неослабевающим вниманием.
— Не совсем, — сказал он, его пристальный взгляд скользнул вниз по её шее, туда, где его футболка свободно свисала, обнажая часть ключицы.
— Будь уверен, ликан, я не собираюсь спать с чем-то, что воняет мокрой собачьей шерстью.
Его улыбку выдал короткий выдох.
— Значит, если бы я подошёл к тебе, ты бы мне отказала, верно?
— Не так быстро.
— Потому что ты должна быть той, кто командует, верно? Но скажи мне, — сказал он, пристально глядя ей в глаза, — какая наивная часть тебя думает, что я позволю тебе командовать?