Я несколько раз глубоко вздохнула, взяла в руки смартфон и посмотрела на время — 05:05.
— Опять цифры меня преследуют, — прошептала я и повернулась на другой бок, в надежде поспать ещё часик.
«Дочь!» — мысль, вернулась ли дочь вечером домой, в одно мгновение выбила у меня из головы сон. Я встала, надела тапочки и пошла в её комнату. Ленка спала в своей кровати. В комнате было прохладно. Я пошла закрыть окно, которое было раскрыто нараспашку. А потом повернулась и замерла. В предрассветных сумерках, было видно, как с кровати свисают большие призрачные крылья, которые я вначале приняла за подол сорочки дочери. Практически не дыша, я дотронулась до них. Они были упругими наощупь и невесомыми одновременно, гладкими как шёлк и прозрачными как вуаль. Я не решалась их накрыть одеялом, потому что боялась повредить. Так и стояла рядом с кроватью и гладила самый краешек крылышка, а в голове крутилась только одна мысль: «Тут поликлиникой не обойдёшься, придётся ехать в психо-неврологический диспансер».
— Мам, ты чего? — хриплым со сна голосом спросила дочь и повернулась ко мне лицом.
— Да так, дочка, спи, спи, — я положила крылышко ей на ногу и пошла на выход. — Я просто одеяло хотела поправить, мимо из туалета шла.
— А-а-а-а… — сонно протянула она, сама накинула на крылья одеяло и опять засопела.
А я пошла обратно в комнату. Глаза были на мокром месте, стало очень обидно, что это случилось именно со мной. Как я теперь буду с этим жить? Смогут ли меня вылечить? А вдруг это не лечится?
— Вера, ты чего не спишь? — задал мне муж шёпотом тот же самый вопрос.
Нет, я держалась как могла, думала, что сейчас тихонько лягу в постель, немного поплачу, потом возьму себя в руки и буду собираться к врачу, но жалеть меня в таком состоянии нельзя, да ещё таким ласковым голосом… Одно дело, когда сам себя жалеешь, и совсем другое, когда тебя жалеет родной человек.
— Ничего… — это единственное слово, которое я смогла из себя выдавить, давясь рыданиями и слезами.
Антон героически пытался сдержать этот поток, прижав меня к груди, но у него ничего не получилось. Ему пришлось встать, принести мне стакан воды и достать большой носовой платок.
— Что за беда, что за горе такое горькое, ангел мой… — шептал он, гладя меня по голове. — Что тебя так расстроило? Плохой сон? Не бери в голову, ты же знаешь, что всё это не правда, что всё это происки демонов…
Он легонько поцеловал меня в ухо, потом в щёку, в губы, а затем окутал теплом и светом своей души, расправив мерцающие крылья, и обнял ими свою безутешную жену…
— Сейчас будильник прозвенит… — шепчу я, купаясь в нежности.
— Хорошо…
— Значит у тебя тоже крылья?.. — всхлипнула я.
— Конечно…
— И у Ленки…
— Да, она уже совсем взрослая …
Я тяжело вздохнула. Слёзы были все выплаканы, на душе стало намного спокойнее. Положила голову Антону на плечо и спросила:
— Как давно вы здесь?
Антон напрягся.
— Ты про мир или работу?
— Про то и другое.
— Сюда мы прилетели почти пятьдесят лет назад, нас агентство отправило в командировку.
— А когда она закончится? — спросила я с какой-то безучастной отстранённостью.
— Как обычно, мы же каждого человека доводим до конца.
— Понятно. Не помнишь точную дату?
— Помню, — насторожился муж. — Знаешь, дорогая, мне кажется, что у тебя с сознанием что-то случилось.
— Это ты точно заметил. Оно у меня помутилось. Вчера, я видела летающих людей на улице, представляешь?
— Вечером? Когда меня ещё не было дома?
— Да, я работала за компьютером, а Ленка убежала в универ.
— Тебе показалось это странным?
— Показалось… Я посмотрела в окно…
— Что ты помнишь? Начни с того, что тебя удивило.