Минуту спустя Афина лежала голая и связанная на моей кровати, а я стоял, сотрясаемый легкой дрожью, у изножья. В моей профессии мне выпадала честь лечить немногих проживающих в Северных Землях женщин, но ни одна из них никогда не раздевалась догола.
Она была красивой и аппетитной во всех нужных местах. Ее бедра, более широкие, чем талия, обладали той женской мягкостью, которой пытались подражать секс-боты, но в действительности значительно уступали.
Проигнорировав свою совесть, я пристально посмотрел ей в глаза, намереваясь подчинить себе эту женщину — словно моя победа в этой борьбе за власть каким-то образом могла исправить многовековое угнетение мужского пола.
Даже в своем унизительном и беспомощном положении Афина смотрела на меня так, будто я был насекомым, которое нужно раздавить.
Этого должно было быть достаточно, чтобы раздеть ее и связать, но она все еще не дала мне то, что я искал. Одетый лишь в трусы, я провел пальцем по кровати и медленно подошел сбоку, чтобы встать рядом с ней.
Из-за моей футболки, затыкающей ей рот, у нее нескончаемо раздувались ноздри, и я наклонился, зашептав ей прямо в лицо.
— Ты хочешь, чтобы я вынул кляп?
Она кивнула.
Матрас прогнулся под тяжестью моего тела, когда я сел на край кровати, склонившись над ней и балансируя на одной руке рядом с ее плечом.
— А ты будешь тихо себя вести?
Она снова кивнула.
— Хорошая девочка. — Я медленно вытащил часть своей футболки, которой заткнул ей рот.
Афина сделала глубокий вдох и слегка закашлялась.
— Держу пари, ты жалеешь, сказав о том, что предпочла бы спать голой, — пробормотал я и позволил своему взгляду пройтись по ее обнаженному телу.
— Не прикасайся ко мне. — Это была не мольба, а приказ.
Я поджал губы:
— С чего ты взяла, что меня заинтересует такая бесчувственная рыба? — Я думал, что близость обнаженной женщины меня возбудит, но, чтобы она ни думала, я не был насильником, а ее отвращение ко мне не будоражило кровь.
— Твой народ — это чудовища, насильники и убийцы, — выдала она. Мне даже показалось, что она плюнет в меня, но она этого не сделала.
— Неужели? — произнес я и погладил ее по руке. — Или ты просто пытаешься разозлить меня, чтобы я занялся с тобой сексом? Должен признать, это вроде как работает, — солгал я.
Будучи привязанной ко всем четырем столбикам кровати, она мало что могла сделать, когда я поднял руку и провел пальцем от ее ключицы до ложбинки между грудей, пупку и ниже — от бедра к колену.
Афина затаила дыхание и, наконец, взмолилась:
— Пожалуйста, не надо.
— Я в замешательстве — ты имеешь в виду «пожалуйста, не прикасайся ко мне» или «пожалуйста, не останавливайся»?
Продолжая говорить, правой рукой я ухватился за покрывало и натянул его, чтобы ее прикрыть:
— Подозреваю, что из-за того, как ты последние полчаса пыталась вывести меня из себя, ты умоляешь меня не останавливаться. Мне жаль тебя разочаровывать, но я уже говорил, что устал и просто хочу поспать. — Я откатился от нее с театральным зевком и встал. — Может завтра, как следует выспавшись, я смогу поиграть в твои маленькие игры и заняться с тобой сексом.
Ее губы были плотно сжаты, но глаза будто кричали, что я монстр, и у меня возникло жуткое чувство, что ей стали известны все мои грехи.
Воспоминания, которые я подавлял больше десяти лет, теперь атаковали мой разум, и мне захотелось избавиться от всех отвратительных вещей, похороненных в моем прошлом.
Это была ее вина! Любой, кто меня знал, сказал бы, что я был забавным, веселым и дружелюбным, но по какой-то причине эта Мамаша вытащила наружу мою коварную сторону.
Как будто кто-то завладел моим телом, я ухмыльнулся ей и вонзил «лезвие» поглубже.
— Не волнуйся, крошка, я позабочусь о том, чтобы секс был приятным. По крайней мере, со своей стороны.
Сквозь стиснутые зубы Афина заговорила на незнакомом мне языке. У меня мурашки по коже побежали от огня в ее глазах, шипения и звучания слов, таких чужих и в то же время угрожающих по своей природе.
— Что ты сказала? — потребовал я ответа, но она продолжала говорить на этом мертвом языке, повторяя одни и те же слова во враждебном заклинании.
Как врач, я считал себя человеком науки, но в моей жизни произошло столько необъяснимых вещей, что я мог позволить себе непредвзятость.
— Что ты сказала? — повторил я и со злостью потряс ее за плечи. — Ты, блин, что, накладываешь на меня проклятие, да?
Самодовольно поджав губы, она перестала бормотать и зловеще прошептала:
— Дело сделано. Я позаботилась о том, чтобы ты никогда не нашел удовлетворения с женщиной. Никогда!
Глава 1
В рамках приличий
Пять месяцев спустя — Октябрь 2437
— Я не шучу, Финн. — Перл ткнула пальцем мне в грудь. — Это серьезный вопрос. Не все в жизни — шутка, к тому же я тебе доверяю.
Как один из пяти мужчин, которых Перл выбрала представлять Северные Земли, я собирался отправиться с визитом на Родину. Моя миссия состояла в том, чтобы обучить Мамаш и показать им, что мы, северяне, не были такими отвратительными существами, какими они нас представляли.
— О, он будет вести себя примерно, — сказал Хан и ударил меня по плечу сильнее, чем это было необходимо. — Правда ведь?
— Безусловно! — Я одарил их заслуживающей доверия улыбкой. — Не волнуйтесь, все женщины в мгновение ока влюбятся в меня по уши.
Перл взяла Хана под руку, и меж ее бровей образовался маленький треугольник.
— Речь идет о дипломатии. Твоя задача — не переспать с несметным количеством женщин, а показать им, что бояться северян не нужно.
— Доверие и секс могут быть тесно взаимосвязаны, и как официальный соблазнитель, я тебя не подведу.
— Ты представитель, — поправила меня Перл с легкой улыбкой. — Ты не можешь взять и выдумать новое назначение.
— Почему не могу? Представитель звучит слишком скучно. — Я поднял руку и подчеркнул свою должность кавычками в воздухе. — Я предпочитаю Очаровашку или Непревзойденного Соблазнителя.
— Представитель! — повторила Перл. — А теперь, пожалуйста, вспомни все, что я тебе говорила о том посреднике, с которым нужно быть милым. Он или она будет твоим новым лучшим другом, который будет сопровождать тебя по стране и обеспечивать твою безопасность.
— Ты уже десять раз говорила мне это.
Перл проигнорировала мой комментарий и продолжила повторять инструкции, которые она уже мне дала.
— Я очень тобой горжусь, ведь ты намерен разыскать Афину и попросить у нее прощение. Тот факт, что ты раскаиваешься, приняв участие в ее удержании, говорит о том, что я сделала правильный выбор.
— Да, я чувствую себя ужасно из-за случившегося с Афиной, — солгал я. — Думаю, ты права, Перл, попросив у нее прощения, я помогу себе избавиться от бремени. Ночами невозможно уснуть, когда знаешь, что сделал что-то не так.
Магни поднял брови и своим красноречивым взглядом дал понять, что я перегнул палку.
— Магни. — Перл повернулась к своему шурину. — Ты уверен, что не хочешь, чтобы Финн и за тебя принес извинения, когда отправится к Афине? В конце концов, это ты ее похитил.
— Не-а, не хочу.