Если бы их можно было вразумить хоть как-то, клянусь, попытался бы. Не хотелось снова пачкать руки в человеческой крови. Однако глаза всех пятерых горели праведным гневом, и я на флаге готов был присягнуть, что ни к одному моему слову они не прислушаются. Гордеевы на стороне Разумовских, а значит — враги их самопровозглашенного лидера и госпожи. Дипломатия бы не вытащила. Уж точно не моего уровня.
Зато Стервятник наконец-то активизировался. Выпрямился, хрустнул морщинистой шеей. Обвисшая на ней кожа заходила ходуном.
Сейчас что-то будет…
— Да ты едва на ногах стоишь, старый! — вякнул ему один из ребят. — Видел, что тут вообще творится?
— Он просто в аптеку вышел, за корвалолом, — подхватил второй.
— И не жалко вам своего дедулю? — бросила одна из женщин насмешливый взгляд на нас с княжной, оставшихся в стороне. — Просрёте же его так!
— А спорим, этот старый пердун вам сейчас башки, нахер, оторвет? — весело ответила ей Полиночка, скрестив руки на груди.
Я уж было подумал, что Огни с такой же охотой продолжат наезжать на Стервятника. Большинство жителей по домам сидят, а тут лакомый кусочек нарисовался, неизвестно на чьей стороне конфликта находящийся. Но после слов Полиночки они взглянули на немощного деда уже иными глазами. Настороженно как-то, с опаской.
Сам ощутил веяние этой мрачной, скверной ауры, которую старик сейчас источал каждой клеточкой своего тела.
Но я будто прирос к месту, расширившимися от ужаса глазами на пару с Полиночкой наблюдая за довольно… своеобразной экзекуцией предателей Империи.
Предчувствия меня не обманули. Аура мрака в самом деле была. Хотя, скорее, мана Стервятника или же его твари приобрела столь странный оттенок. И чернильного цвета облако охватило всех пятерых незадачливых поджигателей разом, сжимая в кольцо.