Да, я рассказал им о статусе носителя. Перед цесаревичем, отцом. Перед главами охотничьих родов, работа которых на службе Императора состояла именно в том, чтобы искоренять всякую тварь и не важно, обычная она, редкая или же… древнейшая из ныне существующих. Я рисковал. Рисковал сильно, но в то же время единственный из всех мог обнародовать этот факт, касательно нас. Ведь даже если всё пойдет по известному месту, не будем сбрасывать со счетов то, что я, черт возьми, счастливчик. Мне дозволено то, что могло бы обернуться неудачей для всякого другого.
— Носители… — протянул Каменецкий, глядя попеременно на каждого из тех, тварей и способности которых я кратко описал. — Слышал я что-то о таких, как вы, но чтобы своими глазами увидеть…
— До недавнего момента, — впервые за долгое время произнесла Полиночка, переводя взгляд на брата, — носителем Малала была я. И представь мое удивление, братец, в тот момент, когда мне сказали, что никакими психическими расстройствами я не страдала. Вы носились со мной как с писаной торбой и недоумевали, отчего же лучшие лекари Империи не способны вылечить меня. Вот тебе и ответ. Всё это время я была абсолютно здорова.
Его Императорское Высочество виновато потупил взгляд. Вероятно, был одним из тех, кто настаивал на лечении дражайшей сестрицы и содержании ее под тотальным надзором двадцать четыре на семь.
— А я всегда поражался твоей удивительной интуиции, — пробубнил Павел Платонович под нос, взирая на Константина. — Но что куда важнее… — продолжил он чуть громче, переводя взгляд на меня. — Пробуждение твоих способностей, Димитрий, затянулось не потому, что у тебя отсутствовал магический потенциал. Всё это время ты просто водил меня за нос.
— Так и есть, — кивнул я, пожав плечами. — Я и дальше держал бы это в тайне, если бы не то, с чем мы столкнулись. Считаю, что сейчас самый подходящий момент для того, чтобы использовать свои преимущества в полную силу. Даже если они переданы нам теми, с кем приходится бороться. А вы как думаете, Григорий Николаевич?
— Я… — на секунду замялся Каменецкий. Все участники собрания молча уставились на него. — А я думаю, что ничего предосудительного в том, чтобы использовать силы этих тварей, нет! — хлопнул он кулаком по столу. — В самом деле, если они способны принести хоть какую-то пользу, почему бы не воспользоваться таким шансом, ха⁈ Убивать этих мразей самим — чрезвычайно греет душу, не спорю. Но если же они сами начнут раздирать друг друга в клочья…
— По большей части, люди друг с другом делают то же самое, — решил озвучить мысль Царя, посчитав ее вполне справедливым замечанием.
— Я согласен с предложением Димитрия Павловича, — сказал свое слово Леонид. — Учитывая серьезность угрозы, нависшей над нами, также не вижу ничего предосудительного в том, чтобы воспользоваться способностями… носителей. И фиструмом в качестве приманки.
— Уверен, что справишься? — решил уточнить у меня отец.