Как показали события следующего дня — не зря я не надеялась на благосклонность судьбы в целом и лояльность ко мне деканата в частности. Потому как я решила проверить списки распределения и если что — внести в них коррективы.
Когда на второе утро учебы я посвятила братца в свои планы, он сначала присвистнул, покрутив пальцем у виска. Еще бы! Дочь одного из воротил магического преступного мира и стремиться в дознавательский отдел? Да не грабить, а работать… точнее, проходить практику…
Скажи мне это кто год назад, я бы от души посмеялась над такой шуткой. Но сейчас было не до веселья. Понял это и Нар, согласившись взять на себя организацию отвлекающего маневра. Звездой последнего стала стальная сова. Ее братец стащил во время первого занятия. Причем он даже умудрился не прогулять практикум, а спер механическую птицу во время занятия. Так сказать, не отрываясь от учебного процесса. Хорошо, что тот проходил в музее артефакторики.
Притаранил Нар это чудо, прикрытое пиджаком, под дверь приемной декана как раз в обеденный перерыв. И, тихонько приоткрыв створку, запустил к секретарю.
Буквально сразу же раздались визг, крик, звон, уханье, в котором явно слышался металл, а затем и ор горгульи. Орала она знатно, не хуже баньши. Судя по звукам, стекла в окнах точно выбила. Будь на месте механической обычная птица, скончалась бы на месте. А так артефакту ничего не было, не считая вмятины в боку.
Зато сова вылетела из распахнутой двери с добычей. В клюве у нее был зажат какой-то листок, а в когтях — клок волос секретарши и банальная мышь. На кой дурному артефакту последняя, я понять не могла — птица же стальная. Она полевок не ест. Не иначе что-то переклинило в ее шестеренках и эта дурнина вообразила себя живой.
— Она туда помчалась — Нар услужливо указал горгулье, вылетевшей следом за совой из приемной совершенно в другую сторону.
Я же, стоявшая под прикрытием двери, осталась не замеченной злой и всклокоченной секретаршей.
— Давай, сестренка, у тебя есть пара минут, я на стреме, — сообщила братец.
Я медлить не стала и прошмыгнула на рабочее секретарское место. Бумаги, благодаря стараниям нашей механической летунье были в полном беспорядке, но я нашла среди них нужную — черновик списков на распределение.
В здешней академии, похоже, как и в моей прежней, фамилии студентов, не сразу вписывали в приказ магическим пером. Ведь то, что выведено им на бумаге, уже не вырубить топором, не сжечь и не исправить: бумагу, на которой выведены такие строки, бесполезно рвать, сжигать и топить, прятать — восстановится и вернется на прежнее место. Зато можно вешать перед адептами, не опасаясь вандализма.