— Ты вообще понимаешь, что они тебя использовали, дура ты голая⁈ Трахали они тебя во все дыры тут всем своим поселком и ржали как лошади! Ссали тебе на голову наверное! А ты их защищаешь! Тварей для них убиваешь! Ты… хуже чем рабыня! Точно, как Тварь — делаешь одно и то же! Где у тебя чувство собственного достоинства⁈ — кричит чужак и Тайра вздыхает. Наклоняется к чужаку и смотрит ему в глаза.
— У тебя горло опухает — говорит она ему: — тебе становится трудно дышать. Если ничего не сделать — ты умрешь. Береги дыхание, не болтай лишнего и тогда не придется тебе трахеотомию делать. Это довольно болезненно, а анестезии у нас нет. Буду резать по живому.
— Что⁈ — глаза чужака округляются и он затыкается, сглотнув и изрядно побелев с лица. Тайра поджимает губы. Никакой опухоли у чужака нет, старый Гром не хотел его убивать, но хоть помолчит. Что такое «использовали»? Все люди должны друг другу помогать, верно? То, что ты помогаешь кому-то — и есть «использование»? Значит она должна быть рада, что помогла всему поселку и особенно — Грому и Ларсу. Действия Грома по парализации и вскрытия ее грудной клетки заставили ее на какую-то секунду видеть все в красном свете, выбирая способ умертвить Грома, но тот уже умирал… что же до чувства собственного достоинства, то оно у Тайры точно есть — она же Охотница, а не… ага… Ларс идет. Она встала, подобрала набедренную повязку, которую с нее зачем-то стащил Гром, натянула ее, зная, что Ларс терпеть не может когда она без повязки ходит. Пояс, лямки… все. Она готова.
Полог в помещение откидывается и входит Ларс. Он открывает было рот, но его взгляд натыкается на лежащего Грома, на бледного, лежащего на спине Грома, чьи большие руки сложены у него на груди.
— Вот же… — говорит Ларс и находит взглядом стоящую Тайру: — вот же — повторяет он и добавляет короткое ругательство, то самое за которое он обещал Айне рот с мыльным корнем вымыть.
— Ларс — говорит Тайра и делает шаг вперед. Он пятится назад и падает на пол. Она подходит к нему и садится на корточки рядом, заглядывая в лицо.
— По-хорошему я должна передать тебе чужака. По Кодексу и правилам. Только вот незадача — что именно в Кодексе написано? Откуда мне знать? — говорит она, глядя ему в глаза. Ларс молчит, в ужасе глядя на нее.
— Я не могу понять, зачем вы скрывали от меня все? — говорит она: — и что именно вы скрывали? Если то, что вы с Громом совершали со мной Обряд Плодородия — то это глупо. Вам было достаточно попросить. Не вижу ничего такого в помощи всем жителям нашего поселка. Ты же сам учил меня, Ларс — каждый помогает чем может. Если вам так это было нужно — я бы помогла… правда я не умею ни детей вынашивать, ни ухаживать за ними. Я полезнее в Лесу… — она пожимает плечами: — но врать мне…
— Ты убила его — наконец говорит старейшина: — свершилось. Говорил я старому дурню, что надо от тебя избавляться сразу же, да он заладил что ты дескать полезна. Обошлись бы и без тебя. А теперь из-за него мы все обречены…
— Где вы обречены? — спрашивает она: — как? Грома жалко, но это не я его убила. Чужак ножом пырнул. Все осталось как и прежде. Я — Тайра, Охотница на Тварей и защитница поселения.
— Так это его чужак пырнул? — на лице Ларса появилось осмысленное выражение: — а ты, ты то как в себя пришла? Как контроль вернула?
— Гром контроль вернул — отвечает она: — административный пароль…