Эпизод 3
-— Не виновен, -— единогласное решение судей, пронеслось эхом по притихшему помещению здания суда.
Впрочем, это не стало решением от всех проблем.
В ожидании Лаврентия Лаврентьевича, который должен был меня сопроводить обратно в академию, я нарезал круги в небольшой комнатушке склада. Изредка выглядывая в грязно-пыльное окно, я не знал, чем себя занять.
Склад, за полчаса, как я здесь нахожусь, уже изучил полностью, и ничего примечательного здесь не было. Пару раз, притронулся к большому мешку у самого входа, где была семена подсолнечника.
Оказалось — вкусным. Не пробовал, если бы не видел, как подобные семена грыз рыжий из рода Рыжих болванов.
Короткий стук в дверь, как бы требовал от меня приглашения войти, но я же не у себя в комнате и не дома, как говорится, поэтому промолчал. И молчал до тех пор, пока стук не стал более настойчивым.
-— Войдите.
Дверь открылась с пронзительным скрипом, и на порог ступила ножка принцессы, которая, с осоловевшим взглядом сразу окликнула меня.
Немного медленно поворачиваясь в ее сторону, я вызвал своим «замедлением» недовольство.
-— Быстрее, пошли.
Не понимая, к чему спешка, также медленно я последовал вслед за ней. В коридоре, около двери, стоял Лаврентий Лаврентьевич, Виктор и неизвестная мне дама, в явно армейской форме.
Ни слова не сказав, меня будто — то бы выпинывали быстрее идти в неизвестном направлении.
-— Куда спешим? — бросил я через плечо сопровождающим, но отчетливый толчок в спину, лишь указывал на ускорение темпа.
Пройдя несколько лестничных пролетов, и зайдя в длинный и темный коридор, делегация остановилась. Лаврентий, скользнувший вперед, неторопливо и крайне осторожно шел к единственной двери в этом коридоре, что-то шепча себе под нос и озираясь по сторонам.
Наконец, после вполне отчетливого кивка, меня вновь подтолкнули, и я вошел в открывшуюся дверь, проскальзывая через пелену.
Казалось, никто из присутствующих в белом кабинете президента не хотел первым начинать разговор. Я внимательно вглядывался в лица, пытаясь уловить хотя бы намек на проблему, которая, очевидно, была.
Протяжно выдохнув, заговорила девушка в армейской форме:
-— Я, старший следователь правительственной организации по делам особой важности, -— ее тонкий, мелодичный голос, был словно бальзамом на душу, -— Вы, юноша, перешли, и без того, тонкую границу.
-— И папа палку перегнул, -— добавила принцесса.
В корне, не понимая в чем, собственно говоря дело, я вопросительно уставился на президента.
-— Быков, отныне — ты цель номер один для группировки из Священной Римско-Германской империи. Понимаешь, почему?
Я отрицательно мотнул головой. Что тут думать? Я сделал все в рамках допустимого, военного или политического преступления не было. В чем соль?
-— То, что объявили сестры Эриксоны, -— Лаврентий посмотрел на меня, понял, что я догадался о ком он и продолжил, -— Чистая правда. У немцев есть особенность — они не умеют проигрывать. А ты, уважаемый, очень подпортил им репутацию. Убить «законно» кукловодов, это, конечно, фурор.
-— Так, все же было по правилам, -— я облокотился на спинку кресла, и мечтательно уставился на шкаф, -— Почему принцесса так рыпнулась?