— Алло… Прювэт!… Как сам?… Дело есть, зайди…
Через минуту, без стука, в кабинет вошел высокий и очень худой мужчина, с легким запахом перегара.
— Звали, Пал Палыч?
Капитан взял папку, повертел и хлопнул ею по столу.
— Делай что хочешь, но чтоб к вечеру малой не было.
— А со взрослой, что делать? — разглядывая фотографии, спросил Люсик.
— Сам решишь. Район там, глухой, три дома на одну улицу. Хата возле леса. Родственников нет, их долго никто не кинется. Отпечатков только не оставляйте.
— Но Пал Палыч, то ж мокруха, — начал было возмущаться мужчина.
— Должок, Люсик. Забыл как я твоего пацана вытаскивал? Иди. И никаких звонков. Отчитаешься лично. Фотоотчет принесешь и покажешь.
Лариска конечно дура баба, но без её денег платежи по ипотеке на свою капитанскую зарплату тянуть тяжко придется. Родительский дом совсем продавать не хочется. А так в течение месяца, прося то на одно, то на другое, как-раз на платеж и собирается. Выйдет замуж за этого начальника, денежек прибавится. Можно будет и машину обновить. А мокруху эту он бомжам припишет, их сейчас много по горам в шалашах и заброшках прячется.
На сеновале свиньи не живут
Соня вошла в дом и направилась на кухню. Муся сидела за столом, рыдала и перебирала деньги, оставленные Ваном. Увидев девушку, она поднялась и кинулась её обнимать.
— Сонюшка, Соня, я думала, что уйдешь вместе с ним и не вернешься.
— Ну что ты, Муся. Ван хороший, не плачь.
— Я же только когда ты появилась, поняла, что совсем одна на этом свете. Совсем одна, — продолжала плакать женщина, обнимая девушку.
— Мусечка, перестань, покажи мне лучше как пользоваться телефоном. И денежки спрячь, пожалуйста.
— Да, пойдем я покажу тебе как пользоваться сейфом. Мало ли что со мной случится.
В рабочем кабинете покойного мужа книжные стеллажи занимали всю стену. Муся отсчитала пятую книгу от стойки в центре и нажала на неё. Секция стеллажа пошла открываться. За ней оказалась межкомнатная дверь. Достав связку, женщина выбрала плоский длинный ключ и вставила в замок.
— Это секретная комната в доме, Соня. У мужа прикол был, решил сделать как в кино. Я о ней и не знала, показал перед смертью, за несколько дней. Идем.
Она протянула руку и щелкнула выключателем. Комната озарилась ярким светом неоновых ламп. Внутри всё просто: стены в обоях бежевого цвета; диван и два кресла; журнальный столик; бар-холодильник; и бельевой шкаф.
— Вот та самая комната, из-за которой я дом не люблю. Мне всё кажется, что здесь что-то живет, — горько усмехнулась Муся.
Она подошла к картине с изображением двух далматинцев со щенками. Отодвинула деревянный лепесток на раме, вставила ключ и провернула. Картина закрывала нишу с сейфом. Набрала комбинацию на кодовом замке и металлическая дверца открылась.
— Муж не доверял банкам, даже пластиковых карточек никогда не было. — Женщина тяжело вздохнула и положила деньги в пустой сейф. — Идём во времянку. У нас там борщик, покушаем со свежим хлебушком. Нужны будут деньги, прийдем и возьмем.
Муся уже закрывала дом, когда прогремел уличный звонок.
— Хозяйка! — раздался за забором мужской высокий голос. — Это участковый, откройте! Вашего соседа обокрали, нужно записать показания.
Мусю словно обдали холодной водой. Как можно обокрасть дом, из которого практически не выходят пожилая мать хозяина и сын инвалид?
— Соня, иди во времянку, быстро, — тихо сказала Муся, а сама направилась к калитке.
— Мария Викторовна, откройте! Нужно записать данные вашего паспорта, — продолжал говорить мужчина за забором.
— Пришлите мне повестку и я приеду в отделение, — ответила Муся. — Я знаю закон, пускать никого не собираюсь.
— Ай! Пустите, мне больно! Ай! — Закричала Соня в глубине двора.
Муся вздрогнула и резко повернулась. Два мужчины в камуфляжах крутили девушке руки.
— А ну отпустите, твари! — Муся стрелой кинулась на защиту своей девочки, но получила удар в грудь.
Из-за промежутка между домом и времянкой выскочил еще один мужчина. Он схватил Мусю, которая задыхалась от удара, за руку и больно заломил за спину. Ударил по ноге и женщина, задыхаясь упала на колени.