Я не могу заставить стражников мне поверить. Хотя для этого есть и другие способы. И вот у меня уже начал появляться план, как вдруг…
— Гражданин, пройдёмте, — ко мне тут же докопались стражи порядка.
— Что? Я ничего не нарушал.
— У вас вся гимнастёрка в крови, и вы только что докапывались до гвардейцев академии. Давайте не будем всё усложнять, — и этот страж вдруг положил руку на пистолет в кобуре. — Сами понимаете, времена сейчас неспокойные.
— Да за что мне это…
И ещё идя за доблестными блюстителями порядка, я уже начал понимать, что правде эти ребята точно не поверят.
Глава 2
— Не, он не революционер. Просто контуженный походу. С войны же, вон в форме ещё, без руки, — раздался голос стража правопорядка.
— И что с ним делать? — спрашивал его напарник.
— Отпускай, он не буйный же вроде.
— Ладно.
В этот раз я сидел уже в камере, в которой не было ни подушки, ни кровати, и булочками с изюмом меня не кормили, а на просьбу налить чай послали очень далеко. Хорошо хоть меня к пьяницам в камеру не забросили, видимо действительно сочли меня революционером и боялись что я подниму бунт. Хотя тех алкашей сейчас даже краном поднять будет сложно.
— Всё, выходи. Герой войны. Не приставай больше к людям, — произнёс страж. — Понимаю, многое на войне повидал, но лучше иди бабу сними или выпей. Только в меру, а то опять сюда загремишь.
— Хорошо, начальник. А сигаретки не найдётся?
— Нет, благотворительностью не занимаюсь. Всё, ступай.
Так и прошли мои первые две недели в Петрограде. Сначала сидел три дня в изоляторе каком-то, затем императорская тюрьма десять дней и вот в местную тюрьму на сутки загремел, пока эти люди разбирались кто я такой.
Денег нет, сигарет нет, понимания где я толком тоже нет, зато есть полный гениальных идей разум.
— Как говориться, слабый сдохнет, а сильный сдохнет чуть попозже, — я потёр руки и направился к своей новой жизни.
Нужные деньги. Где можно взять деньги? Можно работать, можно украсть, а можно броситься под поезд и переродиться в теле попаданца, у которого батя отец император. Два варианта не подходят, один подходит частично.
Почему частично? Потому что руками в моей ситуации много не заработаешь. Но ничего, вера мой щит и я уже в ресторане. Проявив всю свою харизму, слегка надавив на жалость, я устроился мойщиком посуды, полов, вытиральщиком столов и грузчиком за гроши.
Да, фактически я стал рабом владельца небольшой забегаловки. За один сутки выдраил всё, что мог. Сколько вкалывал? Буквально часов шестнадцать, благо тело одарённого куда крепче и выносливее. Попутно постирал одежду, сам умылся, зубы почистил и получил нищие гроши, которых многим ни на что не хватит.
Однако я это не многие. Капитал заработан, время вкладывать бабки в бизнес. Пришлось некоторое время поискать мастерскую, но вскоре я купил приличный лист алюминия. Теперь дело оставалось за малым.
— Товарищи бомжи, будьте любезны, посторонитесь! — в переулке я уже нашёл своих новых друзей, которые оказались куда дружелюбнее и щедрее всех других, кого я встречал в Петрограде.
Зачем мне лист алюминия? Чтобы создавать шедевры искусства. Когда-то давно я делал подобие оригами, только из металла. Хобби у меня такое было, весёлое и беззаботное детство, которое к сожаленью долго не продлилось, но всё же даже такая мелочь сейчас пригодилась.
— Вуаля! Воробей готов!
— Это скорее синица, — тут же консилиум бомжей начал давать свои оценки.
— Голубь может?
— Это журавль, ну, я так вижу.
На лицо проблема узнаваемость воробья. Но ничего, я же не просто собрался оригами из алюминия делать. Это я и так мог делать раньше, в детстве, так в чём смысл повторять свои прошлые успехи? Их нужно улучшать, что я и сделал.
— Ты чё, колдун?