— Стоять! — Крикнул я, заметив, что к куче вражеских воинов несут одного из наших. Его мундир весь в крови.
— Он мертв, сэр. — Неправильно истолковал приказ, солдат, но остановился, поставив деревянную тележку на землю.
— Я вижу. Передай всем приказ, чтобы их нужно свозить отдельно. И найди гонца в город, пусть кинет клич, что мне нужны работники для копки могил. Заплачу щедро.
— Есть, а куда мне…
— Пока оставь тут, я распоряжусь о месте. — Приказал я и направился к кострам, чтобы предупредить людей и там.
И где чертовы офицеры, когда они так нужны?
С перерытых снарядами полей вели пленных. Лишь некоторые были связаны веревками — слишком уж много пленных, веревок на всех попросту не хватало. Большинство плелось под конвоем стрелков.
Тил накинулся на отряд, что в одиночку вел дюжего воина в изрядно побитых доспехах.
— Идиоты! Почему не сняли доспехи?
— У него рука сломана, сэр. И он вроде как сотрудничает. — Оправдывался сержант.
Подойдя поближе, я с удивлением обнаружил, что вели они моего старого знакомого.
Я смерил его взглядом снизу вверх. Веревки, что были выданы отряду для связывания пленных, поддерживали его сломанную руку. В другой руке он держал шлем.
— Вижу, вам вновь нужен целитель, барон.
— Не помешал бы. — Согласился Алуин.
— Признаюсь, кого — кого, а вас я не ожидал здесь увидеть.
— Решил, что в плену мне будет безопаснее. — Пожал плечом Алуин и поморщился от боли.
— Нет, я имел в виду — на поле боя. — Уточнил я.
— Жизнь не всегда дает выбор. Могу ли я оставить свой меч? — Он мотнул головой в сторону, где двое солдат с трудом тащили крупный двуручник. — Клянусь честью, что не буду применять его против вас или пытаться сбежать. Но не хотелось бы, чтобы его переправили. Семейная реликвия, как-никак.
Я задумался. Мы уже договаривались пару раз, и он ни разу меня не обманывал. Так, почему бы и нет?
— Хорошо, но только если снимешь доспех. Солдат нервируют бронированные туши.