— Он, скорее всего, отказался из-за тех фотографий, где он полуголый. Ему и газетной тогда хватило, чтобы от слишком внимательно его разглядывающих дамочек прятаться, — хмыкнула Люсинда.
— Хм, это нужно, как минимум обдумать, — Егор перевернулся и осторожно сел на колени. Когда он вернулся из лаборатории, его осмотрел клановый целитель, и снял так мешающий ему гипс. Нога всё ещё побаливала и Егор старался её сильно не напрягать. Матрас немного продавился под его весом. — Хочешь посмотреть на мой дар? — он снова по-мальчишески улыбнулся.
— Конечно, — он увидел, как заблестели её глаза и понял, что решение, принятое спонтанно, было правильным.
Конечно, он не мог отделаться эффектным, но красивым жестом, как сумел бы Керн, поэтому слегка волновался. Притянув Люсинду к себе, так чтобы она спиной уперлась ему в грудь и призвал дар. На прикроватной тумбочке стоял обычный стакан для воды, и Егор направил дар на него. Прикрыв глаза, он принялся изменять форму стекла, меняя и его свойства. При свете ночника зрелище выглядело необычным и завораживающим. В какой-то момент Люсинда протянула руку и коснулась его руки. Егор не успел её отдернуть, и тут почувствовал, как через неё к его дару присоединяется ещё один очень похожий на его. И вот уже вместе они меняли структуру стекла. Люсинда откинула голову ему на плечо и застонала. Егор встрепенулся, но это не был стон боли. Посмотрев ей в глаза, он увидел в расширенных зрачках своё отражение. Резко убрав дар, он наклонился, к ней, и они потерялись в совершенно странных и очень необычных ощущениях.
Когда она уснула, Егор тихонько встал с кровати, взял телефон и отошёл к окну. Набрал знакомый номер. Гудки шли долго, затем раздался заспанный, хриплый голос.
— Ушаков, вот сейчас ты конкретно так охренел. Ты видел, сколько времени?
— Костя, ты не мог бы связаться с руководством «Кристалл» и сказать, что я готов рассмотреть их условия.
— А утром об этом сказать было нельзя?
— Костя…
— Ладно, как всё узнаю, перезвоню, — и Керн отключился, а Егор вернулся в постель. Правильно ли он поступает? Нужно прадеда с утра предупредить. Если он скажет категорично «нет», то он просто извинится, или скажет, что условия ему не подходят.
Утро началось для меня с поездки в этот проклятый «Кристалл» для заключения договора. Когда все формальности были утрясены и двое моих юристов, прихваченных по дороге, привезли проверенные пакеты документов, я подписал договор и повернулся к трём весьма почтенным мужчинам, которые и составляли руководство этого дома моды.
— У вас какие-то дополнительные пожелания, Константин Витальевич? — спросил один из них по имени Михаил Рудольфович. Вообще, говорил всегда он, остальные сидели молча, внимательно слушая и лишь иногда наклонялись к своему председателю, чтобы кое-что уточнить.
— Скорее не пожелание, а вопрос. Василий Яковлевич вчера мне сказал, что вы с удовольствием видели бы Егора Ушакова лицом своего модного дома. Что вы имели в виду? — когда я задал вопрос, Михаил Рудольфович тяжело вздохнул, и только после этого ответил.
— Как вы знаете, мы развиваемся и начали работать с мужчинами. И нам, естественно, хотелось бы, чтобы наши весьма на мой взгляд достойные вещи представлял кто-то, хоть отдаленно похожий на Егора Александровича. Разумеется, мы понимаем, что это невозможно, и только высказали вслух свои пожелания.