Снежные бури, накрывающие город своим колючим пуховым одеялом, длились по несколько дней. В такое время жизнь повсеместно останавливалась, все дома запирались. Город оказывался во власти ужасной метели — находиться в такое время на улице было верной смертью.
Сказать по правде, жители города боялись не только снега, но еще тех, кто якобы с ним приходил. Злые языки поговаривали о тварях, выжидающих в метелях и питающихся людьми, но никто никогда этих тварей не видел. Самые ярые выдумщики заверяли, будто слышали смех в ветре и видели жутких уродливых существ, ползающих по стенам домов и скребущих в штормовые ставни когтями. И хоть мало, кто верил этим россказням, в каждую бурю неизменно кто-то пропадал — не успевал добраться домой, терялся, замерзал насмерть и исчезал. Об этих несчастных потом писали на передовице газет всю неделю после того, как все заканчивалось.
Город пережидал ненастье, ветер постепенно стихал, и метель умирала — снегопад на короткое время почти прекращался. Тогда открывались люки и решетки канализационных сборников, и снег уходил под землю, где располагались гремпины — цеха по переработке. Автоматоны-уборщики выезжали на улицы и расчищали тротуары и мостовые, освобождали дома и их жителей из снежного плена. Постепенно жизнь снова возвращалась в норму. До следующего подобного предупреждения о приближающейся снежной напасти.
Последняя буря была почти три с половиной месяца назад и длилась ровно неделю. И вот в трамвае все принялись гадать, сколько продлится новая. Кто-то без особой радости в голосе сообщил, что наконец появится возможность дочитать книгу, еще кто-то достал из кармана блокнот и взялся составлять список покупок, чтобы пополнить запасы, а молодая мисс, сидевшая перед Финчем, посетовала на то, что спектакль в театре «Карди-Бра», на который она возлагала особые надежды, отменят.
Финч в общей нервозности, поселившейся в трамвае, участия не принимал, да и к тому же вагон наконец подошел к его станции. Сквозь запотевший иллюминатор он уже видел свой квартал: нестройный ряд домов с темно-зелеными крышами.
«Станция “Трум. Горри”», — сообщили вещатели, а затем трамвай остановился и с шипением раскрыл двери.
Финч со вздохом поднялся и направился к выходу.
Станция «Трум» была совсем крошечной. Над лаконичной платформой нависал небольшой кованый навес, множество раз залатанный, — под ним размещались одинокая скамейка да будка станционного смотрителя, старого мистера Перри. Часы с единственным циферблатом всегда отставали, стекло в них треснуло. Тепло-решетки на краю платформы пребывали в плачевном состоянии и вечно забивались или ломались.
Вот и сейчас, стоило лишь Финчу сойти с подножки, как он увидел мистера Перри в длинной шинели и съехавшей набок фуражке, ковырявшего что-то в медных конусах в глубине рычащего и фыркающего напольного радиатора. В руке старик держал механический ключ, при этом сам он раскраснелся и пыхтел, как паровоз.
— Добрый день, мистер Перри, — поздоровался Финч. — Снова чините решетку?
— О! Здравствуй, Финч, — отозвался станционный смотритель, подняв взгляд. — Уже третий раз за день забилась, проклятая. Один мистер не смог струсить снег, можешь поверить? А где это видано, чтобы в трамвай заходили с башмаками в снегу!
— Но у трамваев ведь есть свои тепло-решетки, — заметил Финч.
Мистер Перри был очень стар и при этом старательно не замечал происходящих кругом изменений. Он до сих пор искренне считал, что все городские автоматоны работают на пару, а уж об электриситете, который Уолшши добывают в гремпинах и которым питается весь центр города, он и слыхом не слыхивал.
— Ты что, Финч?! — махнул рукой старик. — Чтобы в трамваях стояли тепло-решетки?! Все ж на нас держится, на станционщиках… Этим трамвайщикам всегда на порядок было чихнуть и размазать.
— Да, вы говорили, мистер Перри, — не стал спорить Финч. Смотритель частенько жаловался на своих заклятых врагов — ленивых трамвайщиков, которые, мол, только то и делают, что колесят себе по рельсам и бед не знают. — Хорошего дня, мистер Перри.
— Передавай привет дедушке, — пробормотал старик и, подкрутив седые усы, снова склонился над решеткой. — Где-то тут был вентиль, похожий на ухо…