— Вряд ли тетушка Ада обрадуется, если ей придется вас под бок класть. Опять.
Последнее произносить не стоило, но рядом с Крессом я буквально не могла сдержать. Он ведь тоже мне изрядно нервы потрепал. Шутка ли — девушку удушил! У меня вся шея была в синяках, пришлось искать рубаху с высоким воротом и прикрывать это безобразие волосами.
И непонятно ведь, отчего на моей коже расцвели фиолетовые пятна. Человек, не знающий всех тонкостей моих взаимоотношений с инквизицией, мог бы решить, что это последствия бурной ночке. Надо будет на это Крессу намекнуть… Он так забавно срежетал зубами все утро! Грех не послушать эти дивные звуки еще раз.
— Пойду искать мастера, — решил инквизитор, уловив мое настроение.
Я закивала и сунула ему в руки собранный Милкой туесок.
— Вот, чтобы не голодали, господин. Встретимся вечером здесь же, — промурлыкала я.
Настроение стремительно улучшалось. Однако Кресс медлил. Не хотел оставлять меня наедине с людьми?
Глава 32
Может, он думал, что я попросту сбегу, стоит ему отвернуться. Говорят, ведьмы способны исчезать, словно туман под первыми лучами солнца. Однако ничего подобного я не умела. Видимо, мама не всем премудростям меня научила. Или, как в истории с барвинком, волшебные способности были преувеличены.
Проводив Кресса взглядом, я вошла в дом. Жена Йозефа не показывалась. Видимо, как и в тот раз, скрылась в одной из комнат. Я прошла за Гленной на второй этаж и даже покорно уселась в кресло в горнице. На этом мое желание потакать ей исчерпало себя.
— Ты еще крест на двери намалюй, — посоветовала я. — А то инквизиция может пропустить твой дом, когда пойдет поджигать мой. Негоже.
— Чего ты так взъелась? — улыбнулась девчонка.
Ее смоляные брови выгнулись дугой, а на малиновых губах заиграла легкая улыбка. Гленна с каждым днем становилась все ярче, свежее. Словно возвращала себе здоровье за все те годы, что его у нее отнимали.
— Давно ты виделась с Ликой? — рассеяно спросила я.
— С кем?
— Подружка твоя. Дочь старосты, помнишь?
На лицо Гленны набежала тень. Она поджала губы и отвернулась к окну.
Ветер перебирал занавески, донося до комнаты легкий аромат распустившихся в саду цветов и свежей зелени. В горнице было уютно и светло. На полу лежал вязаный коврик, в углу стояла кадка с цветком — неслыханная роскошь для деревни. Даже стены были украшены вышитыми картинами с простыми пасторальными сюжетами. Я наслаждалась покоем, дожидаясь ответа. Наконец Гленна заговорила:
— Она мне больше не подруга.
Я прикрыла глаза, перебирая в памяти события. Гленну отравили ландышами, усилив эффект темной магией. Она, тем не менее, букетом дорожила, значит, его вручил значимый человек. А еще в истории несколько раз мелькал некто Яков, видный деревенский парень, сын кузнеца.
Я видела его пару раз. Ничего необычного. Соломенные волосы, загорелая кожа, крепкая ладная фигура, как и у всех кузнецов. Однако Лика мечтала его приворожить. Видать, чем-то он ее зацепил. Хотя для старостиной дочки мог бы и охотник найтись, и купец.
— Больше не подруга? — задумчиво проговорила я. — Что ж, Яков теперь за Ликой ухлестывает?
— Откуда ты знаешь? — удивилась Гленна и тут же поправилась: — Ах да, ты же ведьма.
— Не ясновидящая. Просто Лика просила его приворожить. Должно быть, и без моей помощи справилась. Давно ты парня видела-то? Как он? Странностей не замечала?
— Я с ним не общалась, — пробормотала Гленна. — Пусть сам разбирается.
Мне оставалось лишь руками развести. Если Гленну не беспокоит этот Яков, то и мне нечего лезть. Так-то в Злейске остался инквизитор. Пусть он их и спасает. Желательно с помощью меча и факела.
— Так она могла его приворожить? — не выдержала Гленна. — И он сейчас просто околдован?
— Почем мне знать, — пожала плечами я. — Не имею привычки следить за соплячками вроде этой Лики.
— Ты сама не намного нас старше.