Настя молча смотрела на Себастьяна. Она действительно поняла кто он. И не поверить ему не могла.
– Я останусь, – ответила девушка. – Ты пойдёшь со мной на премьеру?
Себастьян очаровательно улыбнулся:
– Безусловно.
* * *
– Всё, прекратили массаж сердца, – хирург стянул маску с лица. – Время смерти двадцать три часа пятьдесят минут.
Доктора отключили оборудование, накрыли тело девушки тканью. Хирург снял окровавленные перчатки, выбросил их в ведро и вышел в соседнюю комнату.
Лейтенант отдела расследований ДТП заглянул через минуту:
– Доктор?
Тот покачал головой:
– Не выжила.
Мужчины вышли в коридор.
– Водитель в сознании, можете допросить, – сказал врач.
– Уже, – ответил лейтенант, – пока вы оперировали. Он сказал, что пассажирка спала, когда в них врезалась газель. Она в себя так и не пришла?
– Нет. Что и к лучшему. Ничего не почувствовала. Был шанс, – хирург покачал головой, – но, если честно, с такими травмами… Если бы она выжила, ей бы жизнь была не в радость.
Лейтенант с пониманием кивнул:
– Ясно, доктор. Ну что, тогда оставлю вас пока, завтра поговорим.
– Да, спокойной ночи.
* * *
Золотое солнце окрасило небо в насыщенный голубой цвет, и осенний воздух стал совсем тёплым.
– Пойдём, – Себастьян подал Насте руку.
– Куда? – спросила девушка.
– По магазинам. Надо купить тебе платье. Женщины в тридцать первом во Франции посещали театр в бальных платьях.
– Ура! – Настя быстро ухватилась за предложенную ладонь.
– О, мадам Анастасия, месье Себастьян! – Алев выбежал на крыльцо. – Вы ещё зайдёте сегодня?
Девушка вопросительно взглянула на Себастьяна и тот, смеясь, пожал плечами:
– Это твой мир. Я лишь его хранитель.
Месье Алев ждал ответа, так что Настя обернулась к нему, счастливо улыбаясь.
– Безусловно, – уверенно ответила она.
Белый лебедь
– Игорь, их там шесть человек. Как мы их уместим, если снимать на натуре поедем? Они ещё в этих своих полотенцах будут.
– Это поясные украшения, – засмеялся режиссёр.
– Всё равно полотенца, – отмахнулся водитель Сергей. – И тридцать три подвески. Я это к тому, что надо было Сураева предупредить о съёмках на натуре, хоть бы транспорт подготовил.
– А то нет у него, – ответил Игорь. – Как он их по сёлам-то возит? Лёха, ты жив там?
Он обернулся к новому оператору группы. Алексей дремал, положив голову на сумку.
– Вот ты лошадь пожарная, – покачал головой Игорь, – только сел, сразу спать.
– Убаюкивает меня в машине, – улыбнулся парень. – Ничего поделать не могу.
– У меня племянник такой же, – поддержал Сергей. – Сестра замуж за военного вышла, первые пять лет по гарнизонам ездили. Так она, чтоб ребёнок в дороге душу не вынул, убаюкивать его научилась. И не разбудишь! В поезде спит, в самолёте ещё до взлёта вырубается. Как-то это связано с восприятием однотонных звуков… О, табличка!
Сергей повернул к селу мимо дорожного указателя с наименованием населённого пункта.
– Приехали. Лёха, просыпайся! – Игорь умел быстро настроить на работу. – Сураев должен нас встретить. Поснимай сразу для пробы.
– Есть, товарищ режиссёр, – уверенно кивнул Алексей, похлопав по сумке с камерой. – Мы всегда готовы.
За окном служебной Нивы Шевроле тянулась главная улица села. Миновали памятник советским солдатам, павшим в Великой Отечественной Войне и мемориальный сквер. Впереди справа сверкнули золотые купола церкви на главной площади, а слева потянулись деревья старого парка за железным забором.