Тварь резко решила лечь, дабы придавить меня своей тушей. Я едва успел выскочить, но в этот же момент откуда-то прилетела копьё, вонзившись прямо в глаз твари и ослепив её. Затем и вовсе копьё взорвалось, тем самым ещё сильнее дезориентировав монстра.
Я быстро сориентировался, забрался на обломкам повыше и запрыгнул на бок твари, поднялся по чешуе после чего оказался на спине и разогнав цепью в руках, послал его под шею, после чего схватил вылетевший, с другой стороны, конец и начал раскалять своё импровизированное оружие, попутно душа гадину.
— ДА, ВОТ ТАК!!! — одобрительно закричала Келиксия, пока монстр начинал покрывать демоническим пламенем.
Странный огонь поглощал даже родное синее пламя монстра, сама же тварь слабела с каждой секундой, её чешуя чернела и рёв становился всё более свирепым. В какой-то момент последние силы покинули чудище, после чего оно издало последний хрип, а пламя к этому времени дожирало внутренние органы.
— М-де… не такая уж его душа и вкусная оказалась. Впрочем, пойдёт, — изрекла Келиксия, после чего облизнулась огнём.
Тем временем я спрыгнул с туши и меня тут же окружил отряд воинов, выставив копья прямо у моего горла. А сил-то уже и не осталось практически.
— Кто такой?! — спросил мужчина, у которого из-под полного шлема торчали длинные волосы и борода.
— Это бывший раб, Арис. Его рожу я хорошо запомнил, — произнёс тот маг огня, который неудачно поохотился за мной в джунглях.
— Раб с оружием. Не порядок.
— Вариос! — вдруг раздался крик пращника.
Копья от моего лица воины всё же убрали, но продолжали стоять лицом ко мне, держа и щиты спереди и готовясь в любой момент нанести удар копьём. Сбежать мне также не позволят.
— О, этот беглый раб сломал мне нос! — Вариосу помогал идти как раз тот воин, которого я не убил.
Нависла неловкая пауза, я чуть-чуть пожалел, что не убил этого воина там на пляже. Да и в Вариоса можно было грохнуть. Но даже будучи солдатом удачи я никогда не убивал пленных и не добивал раненных врагов. Неправильно это, дело даже не в законах ООН или какой-нибудь другой ерунде, просто… не знаю, мы так всегда работали, это было нашим принципом. Да и не только нашим. Многие на войне по чести и совести поступают. Тут уже от конкретного человека зависит.