10.
В Гранствилл Карл вернулся только следующей осенью, в начале сентября, перед равноденствием. Он не оставлял мысли сделать лесные племена своими союзниками, но в Гранствилле в сотый раз услышал, что это не возможно.
- Но вы же не пробовали! – Вспыхнул Карл. На границе он привык, что его слова и приказы принимают беспрекословно, и с трудом удерживался от гнева, находясь перед королём.
- Дикари никогда, - Скульд подчеркнул последнее слово, - не заключат с нами союз. Их обычаи и вера настолько чужды нашим, что они могут только воевать с нами, постепенно умирая под ударами наших мечей, но продолжать цепляться за свой кровавый культ. Наша вражда прекратится только тогда, когда последний дикарь умрёт либо собственным законом, либо нашим мечом
- Моя мать – такая же дикарка! – Рассердился Карл. – А что касается культа, то культ Голубой Ели вовсе не кровавый, всё это ложь. Большинство того, что говорят викинги о жителях Леса, ложь. В отличие от тебя, я знаю, о чём говорю, я бывал на их праздниках, видел их быт, я их знаю! У меня уже воюют лесовики, поверившие мне, и это великолепные воины – все они эльфийские полукровки или кватронцы Ол Донна, лучшие бойцы, которых я видел в своей жизни! Нам катастрофически не хватает людей, и если я…
- У тебя есть деньги, на которые можно нанять целую армию. – Перебил принца Скульд. – Но твоя детская обида…
- Я не прикоснусь к этим деньгам! – Яростно оборвал его Карл. – Ты можешь называть мою обиду хоть детской, хоть какой, но это тебе не поможет!!! Это плата за мой позор, и ты можешь п-подавиться этим золотом, можешь его ж…й жрать, но мне оно не н-нужно!