Тварь открыла пасть, и на красный шарф закапала тягучая желтая слюна.
– Я сожрал столько детей…– прошипела блоха, – столько детей… В этом городе не осталось ни одного приюта. Мои куклы спрашивают меня: «Хозяин, почему в Габене нет ни одного детского приюта? Куда делись все сироты?». Все дело в том, что Гудвин сожрал всех сирот, но никто не заметил. Слепота и равнодушие… Я так их… люблю… просто обожаю…
Блоха наклонилась к мальчику, ее пальто распахнулось, и под ним обнаружилась еще одна пара конечностей – две покрытые мерзкими волосами черные блошиные лапы. Калебу стало так страшно, что он дернулся изо всех сил, пытаясь отстраниться…
Он рухнул с кровати, завопил и проснулся.
Дверь распахнулась, и в нее вбежал перепуганный папа. Он увидел, что сын лежит на полу, жалко и безвольно шевеля руками. Он подбежал к нему, поднял его и положил на кровать.
– Папочка…– прошептал Калеб. Все его лицо было мокрым от пота и слез. Он задыхался.
– Что случилось, Калеб? Что случилось, малыш?
– Г-где он? К-куда он делся?
Папа ничего не понимал. Он сам был перепуган – неужели он снова это допустил?! Неужели он снова позволил кому-то навредить его сыну?! Его рот искривился, он принялся нервно ощупывать лицо Калеба, взял его ладошку в свою руку, обнял мальчика крепко-крепко. Сын тяжело дышал, но никакого недомогания, кажется, не испытывал.
– Кто? – спросил папа. – Кто делся?
– Х-хозяин…– прошептал Калеб.
Папа отпустил его.
– Какой еще хозяин?
– Кукольник Гудвин.
Папа сжал зубы, быстро оглядел комнату. Поднялся на ноги. Заглянул под кровать, открыл дверцы шкафа. Никого не обнаружив, он вновь поглядел на Калеба. Мальчик сидел на кровати, совершенно перепуганный. Да и сам он был взволнован не на шутку, но правда была в том, что в комнате действительно никого, кроме них, не было. С одной стороны Джонатан меньше всего хотел, чтобы проклятый Гудвин был сейчас в детской, но с другой… он так хотел его придушить.
– Ты просто заснул, малыш, – сказал папа и подошел к Калебу. – Это просто дурной сон. Его здесь не было. Просто сон…
– Но мне п-показалось…
– Не бойся, малыш, мы с мамой не подпустим его к тебе.
– Он хотел… хотел…
Папа подошел к окну, выглянул на улицу. Внизу все было как обычно. Непримечательная габенская осень…
– Что он хотел?
– Он спрашивал про ми-министерство. Министерство Тайных Дел.
Папа удивленно обернулся.
– У нас нет такого министерства.
– Мне приснилось, – едва не плача проговорил Калеб. – Мне постоянно снится… Я боюсь спать…
Папа глядел на него совершенно бессильным взглядом. Он ненавидел себя за то, что ничем не мог помочь сыну, за то, что не мог никак облегчить его муки.
– А доктор Д-Доу не даст мне что-нибудь… чтобы спать без снов? Ты можешь у него спросить?
– Я пойду узнаю, сын. Прямо сейчас. Мы с мамой напишем ему. – Папа направился к двери. Он уже почти покинул детскую, когда Калеб негромко произнес, глядя в потолок:
– Марджори мне все уши прожужжала об этих куклах.
Папа замер и обернулся.