С трудом проглотив четвёртую ложку каши, чувствуя, что ещё немного и её вырвет, Мария неспешно облизнула губы, смотря на Филиппа:
— Для него было бы проще заставить её обо всём забыть, чем так сильно за собой следить. Так что пропажа вашей помощницы навряд ли связана именно с ним, — ненадолго замолчала, не зная, как лучше будет сказать, что собирается его покинуть. — Знаю, что сейчас это не совсем уместно, но я не собираюсь задерживаться в Берне. Думаю, завтра-послезавтра уже отбуду.
— Почему? — растерянно посмотрел на неё Филипп.
От одной только мысли, что Мария его оставит, становилось не по себе. После всего того что он узнал и, уж тем более увидел, у него даже представить не получалось как он сможет теперь остаться без защиты!
— Письмо получила. Есть одна девушка, о которой я должна позаботиться и одна женщина, которая может позаботиться обо мне.
— Но почему так быстро?!
— Не вижу смысла оставаться тут на дольше, — безразлично ответила Мария, бесцельно ковыряя ложкой серую жижу. — Так что помогите мне волосы обрезать.
— Что? — не сразу понял Филипп, о чём именно она его просит.
— Вы мне волосы обрежете? — иронично улыбнулась. — Сейчас будет очень тяжело странствовать без Михаэля, так что я должна как можно больше походить на парня. А для этого не помешала бы короткая стрижка. Ну, так что?
— Э…э… — ни как не мог подобрать правильных или вообще хоть каких-нибудь слов на подобное заявление. — Я конечно не очень хороший цирюльник. Но… думаю попробовать можно. Если для тебя неважно, как именно выйдет.
— Совершенно. Сейчас сможете?
— Д-да. Только за ножницами схожу. А ты иди в купальню.
Как и в прошлый раз, комната для купания оказалась сырой и тёмной. Разожженный огонь ещё не смог как следует её прогреть, но от него появлялось ощущение уюта.
Рыжие блики блуждали по каменным стенам, деревянной бадье и стулу. И его приятный треск успокаивал Марию, напоминая о том, как они с Михаэлем вели долгие интересные беседы.
Связь между ними была разорвана, но потребность друг в друге продолжала изнурять её разум и тело. Она начала напоминать самой себе наркомана, неспособного жить без потребления.
Ведь именно так чувствует себя контрактор на долгое время лишенный близости со своим фамильяром. И именно так чувствует себя демон, лишенный близости со своим контрактором.
— Извини что долго, — зашел Филипп, — но я решил, что тебе в любом случае понадобится полотенце.
— Спасибо, я сейчас просто сама не своя. То и дело всё из головы вылетает.
— Ничего страшного. А теперь говори, как ты хочешь, чтобы я тебя подстриг?
— Обрежьте вот так, — присев на стул, она собрала волосы на затылке. — Прямо под кулаком.
— Так коротко?
— В самый раз.