Мне нужна сила, а для этого — информация. Когда там еще что-то от старухи узнаю. Нужно что-то делать, а не только жопой песок около двери греть.
Поднимаюсь с двери, в которую упирался спиной, с блокнотом в руках. Убираю блокнот в рюкзак и отряхиваю задницу.
Улыбаюсь и говорю:
— Приветик, меня зовут Анак, ударение на первый слог. Скажи, пожалуйста, я могу задать несколько вопросов? Просто я писатель из другой… — Тут я немного замялся, пытаясь, придумать, откуда я. — Я писатель из другого города. Сейчас я пишу книгу и хотел спросить, могу ли я использовать тебя как героиню в моем романе?
Вот же завернул. Ну а что я смог бы ей сейчас выдать? Одет я по-другому, взрослый и без духа. Сижу, как подросток, жопой на дорожке с какими-то непонятными сумкой и книгой, наверное, для местных аборигенов. Что бы я смог еще выдать экспромтом?
Она остановилась, начала поднимать глаза, оценивая меня снизу вверх. Медленно так, как будто хотела что-то найти во мне или на мне. Уголки ее рта дрогнули от улыбки. Я помялся с ноги на ногу, чувствую себя каким-то подростком, который подкатил к самой красивой девчонке в классе, в ожидании ее ответа. Давно такой реакции не было у меня. Или виной моей безбашенности всегда была водка? Нет, тут что-то не так.
Она начала медленно плыть ко мне. Грациозно, как кошка, — блин, она что, с камушка на камушек прыгает что ли? Вот это пластика. Красотка, тебе бы на шесте работать, вот бы денег срубила. Но не от меня, я бы тебя на нем только…
Пока думал, она уже допрыгала до меня. Как маленькая девочка, держит руки за спиной и виляет плоской задницей из стороны в сторону. Ниже меня — наверно, метр пятьдесят. С грудью я не промахнулся — третьего размера. Белоснежная улыбка. Так, а как тут могут быть у местных такие ровные и белые зубы? У них тут что, дантисты есть?
От нее пахнет…Сексом? Офигеть, от нее пахнет сексом. Она подошла еще ближе и уперлась в меня своей грудью. Продолжая все так же улыбаться и слегка покачивать попой из стороны в сторону, а руки все так же за спиной. Я сглотнул и услышал сам, как это произошло. От нее просто дико несло сексом. Моя голова начала кружиться, я не понимал, что происходит.
Мне снова шестнадцать? Меня окатило теплом, мышцы расслаблялись, те остатки боли, которые были, уходили. Стоял и лыбился, как в мультике «Том и Джери», где Том увидел секси кошечку. Осталось только свистнуть. Это что, магия какая-то? Че меня так развезло и я поплыл от этой секси стесняшки?
А потом мой мир стал заваливаться. Вот я вижу, как каменная дорожка все ближе и ближе. И я бьюсь своей мордой о камень. Успел только закрыть глаза. А потом резкая боль в паху.
Мне как будто вдарили электричеством по яйцам. Судорога прошла по низу живота, потом скрутило бедра, отдало в позвоночник. И все это за какие-то доли секунды. Я попытался заорать, но не смог. Я не могу вдохнуть. Боль шла волнами от низа до живота. Еще к этому подключилась боль от развороченного лица. С метра девяносто ушел пластом.
Наконец-то получилось сделать вдох. Воздух не хотел проходить в мои легкие, ребра снова заболели. Ловил кислород ртом, пытаясь протолкнуть его в легкие, которые начали гореть. Пока я пытался вдохнуть, почувствовал, что меня переворачивают. Кровь сразу потекла на лицо, скорее всего, из носа и незаживших губ. И я увидел ее, все так же улыбающуюся уголками рта. Горящие глаза, в них пылали садизм и возбуждение вперемешку. Руки все так же были за спиной, и попа ходила то туда, то обратно.
Я прохрипел кровью:
— Ты совсем охренела, подстилка?
Как мне на живот наступили ногой. Резко и очень сильно. Боль внизу живота увеличилась. Яйца — не знаю, есть они еще у меня или их уже нет — отозвались новой волной боли в области мочевого пузыря.
Я сделал резкий выдох. Во мне и так не было воздуха, так остатки вышли наружу одним рывком. Резкая боль в паху и отсутствие кислорода. Я начал проваливаться, чувствуя, что отъезжаю. Как ногу убрали с моего живота, и эта черная тварь заговорила. А долбаная улыбка все не сходила с ее «милого» личика.