— Предназначенный друг… — повторила она и решительно встала с кровати. —Надо сказать ему! Обрадовать, что я наконец нашла объяснение нашей странной встрече!
Всё решилось очень скоро. На следующий день лебедичи собрали совет, и часов в пять после рассвета в комнату Сенеренталь вошли двое старших одинорцев, которые сообщили эльфийке их решение. Оно состояло в следующем: оказать посильную помощь эльфам, а после — волшебникам. Все, кто не пострадал в битве с вольниками, собирались отправиться вслед за эльфиолами и девушкой.
Сенеренталь улыбнулась, выслушав слова лебедичей.
— Значит, пресветлые эльфиолы уже обо всем знают? — спросила она весело.
Лебедичи почтительно кивнули. Они считали здесь главными их — первосозданных, великих бессмертных созданий. И это нравилось Сенеренталь. Неф, которому она всё рассказала о себе, тоже поддержал это начинание и даже чуточку помог в этом, направляя внимание одинорцев именно на двух юношей из города на облаках…
Спустя два дня большой отряд лебедичей миновал границу Одиноры и двинулся вглубь эльфийской страны. Солнце стояло высоко в небе, когда они проскакали черту между землями на своих молниеносных лошадях — животных особой породы, которых вывели для своих подопечных сами Королевские и наделили невероятной скоростью. «Жаль только, что летать они не умеют!» — подумала Сенеренталь, держась за гриву Эдвина в центре первой полосы ездоков. Единорог, который мог поддерживать такой бег, был крайне недоволен тем, что ему приходится бежать в тесноте уже второй день, вместо того, чтобы спокойно преодолевать расстояние в воздухе.
— Ну, тише, Эдвин! Мы же не можем оставить наших друзей! — прошептала ему эльфийка, и он вновь подстроился под общий шаг.
Слева от неё ехал Грей, дальше него Ивлин, а по правую руку находился Неф.
— Сенеренталь, ты не устала? — обернувшись к эльфийке, спросил волшебник. Лебедичи могли долго не испытывать усталости. Пока в них не кончалась энергия, которую им давала пища, они были непобедимы по физической силе. Поэтому второй день они с легкостью и без остановок совершали путь из Биргима к Фиалику. За эльфиолами последовало около трех тысяч лебедичей, среди них были и бывшие вольники. Сенеренталь больше не узнавала их, она не могла отличить лица тех, кто сражался вместе с ней, от тех, кто был против. Впрочем, теперь никто не указывал на это отличие. Они идут на помощь, чтобы загладить свою вину, и все это поняли и приняли в качестве искупительной жертвы, а больше — в качестве залога того, что они не повторят прежних ошибок.
— Нет, Неф, я не так слаба! — усмехнулась девушка, радостно подставляя лицо ветру. Зима закончилась уже несколько дней назад, и Танмере заметно переменилась. От снега не осталось и следа. Были лишь голые деревья. Но не сухие и старые, какими казались они в последнюю стадию умирания, а какие-то сочные, полные внутренней силы. Они были готовы вот-вот дать зеленые побеги и покрыть всю страну новым одеянием. В воздухе потеплело, и ветер больше не был таким суровым, поэтому эльфийка позволила ему трепать свои косы, с наслаждением откинув капюшон.
— Но ты не спала уже сутки! — с тревогой покачал головой Неф. — А ты не лебедич и нуждаешься во сне!
— Как и ты, — кивнула эльфийка. — Как и они! — кивнула она на эльфиолов. — Не беспокойся. Я ещё могу продолжать путешествие.
— Стоит только сказать, как они тут же остановятся. Лебедичи относятся к вам с почтением и беспрекословно подчинятся.