Лотос раскрылся полностью, и острые, блистающие, словно драгоценные камни, лепестки мягко легли на землю. В этот же самый миг огонь, клубившийся в бутоне, вырвался на волю. Он стал разрастаться и занимать всё больше места. Вскоре эльфы и эльфиолы вынуждены были совсем уйти с поляны, опасаясь жаркого пламени, которое достигало их за пятнадцать метров. Пламя становилось вещественным, и сквозь него теперь нельзя было увидеть другого края поляны. Оно словно обретало плоть. Магия застывала в определенной форме. Вскоре свет и жар стали настолько нестерпимыми, что наблюдатели этой картины вынуждены были закрыть лица. Через несколько секунд они ощутили волну тепла, коснувшуюся их, и поняли, что превращение закончилось.
Повелитель первым поднял голову и едва сдержал восторженный вздох. Элиор был не столь спокоен, он удивленно раскрыл глаза и затараторил, не веря произошедшему:
— Создатель, это же невероятно! Какое чудо! Какое невозможное чудо! Это же… Создатель, это же дракон! Дракон, светлые стихии! Настоящий дракон!
Грей удовлетворенно наблюдал за потрясенным эльфом и не замечал, что Ивлин не менее удивленно созерцал создание, появившееся на поляне. Когда эльфиол заметил его странный вид и перевел взгляд на Сенеренталь, улыбка медленно исчезла с его лица.
— Ого… — выдохнул Грей.
— Взглянул бы на это Кондр! — растерянно откликнулся Ивлин.
На поляне стояло прекрасное животное, ростом достигавшее не меньше двадцати метров. Светло-сиреневая кожа, которую почему-то в этот раз сделала себе эльфийка, переливалась и блестела в лучах солнца. Шипы, когти, хвост — всё было таким аккуратным и по-девичьи изящным, словно ожерелья и диадемы на прекрасной эльфийке. Глядя на это великолепие, нельзя было и предположить в этих невинных украшениях на безупречном теле дракона смертельные орудия.
— Она прекрасна… — наконец произнес Повелитель. — Какие великолепные крылья!
Крылья были на несколько оттенков темнее кожи и простирались далеко в небо. Сделанные словно из бархата, они казались такими тонкими и непрочными, но, как и все остальные части тела этого создания, явно не были такими на самом деле.
— Почему вы поражены и восхищены не меньше нас? — вдруг спросил Лаким у эльфиолов.
Грей быстро взглянул на Повелителя, потом снова перевел взгляд на стоявшего на поляне дракона.
— Она ещё не была такой… — ответил за него Ивлин. — Самое бо́льшее, что у неё получалось, — это крылатая ящерица размером с единорога… Мы думали, она дорастет до размеров хотя бы молодого дракона не раньше, чем через два года!
— Что ж, я думаю, нашим союзникам будет достаточно такого аргумента, — улыбнулся Лаким, обращаясь к Элиору. Грей оправился от потрясения и вышел из-за деревьев, направляясь к перевоплощенной эльфийке.
— Драконесса Таль, позвольте выразить вам свое восхищение вашей новой внешностью! — прокричал он, задрав голову.
«Таль…» — повторил про себя Лаким, вспоминая просьбу Сенеренталь о том, чтобы никто не знал, кто является Стражницей.