Не увлечься этим я просто не мог, тем более что это оказалось правдой. И вот результат: два месяца назад я очутился здесь и поселился у Илмара – человека уважаемого в Старом Вязе. Его дочь Инесс, бедная, несчастная Инесс, да примут боги ее душу, была, кажется, тёткой Лилии или что-то вроде того. Мать Лилии умерла при родах, знаете ли. Сиротка она, понимаете? Собственно, у Илмара я бывал редко, предпочитая все время проводить в странствиях возле Круга Смерти, собирая по крупицам информацию, так меня интересовавшую. Три дня назад я вернулся и с горечью узнал, что Илмар умер, а в селе, на том холме, где стоит тысячелетний вяз, в доме священника-табиита Филалея, поселились те демоны в масках. Никто, даже Инесс, не пожелали, побоялись рассказать мне, кто они и что случилось с Филалеем, и с ее отцом, Илмаром, и еще многими людьми. Потом, как на беду, заявились вы, господин Грогар. Ну, на этом приключения мои окончились, остальное вам известно.
– Не совсем, почтеннейший, – задумчиво промолвил Грогар, – не совсем.
– Хм, вы правы, – ответил Лёлинг. – Кажется, они только начинаются. М-да. Ну да ладно, чего уж тут горевать. Позвольте, я изложу вам все, что знаю о колдуне из Круга Смерти, где мы и имеем честь находиться.
Дьярв Лёлинг снова умолк, собираясь с мыслями, потом, заметно волнуясь, продолжил:
– В доме у Илмара уже лежат кое-какие наброски этой истории – я постарался облечь все разрозненные, часто противоречащие друг другу слухи и домыслы, касающиеся этого дела, в более или менее пристойный вид, придать, так сказать, им литературную форму. Поэтому я с легкостию и превеликим удовольствием перескажу ее вам.
Лет сто назад, во время царствования Кнуда Смутьяна, жил в провинции Дюнкшвальб некто по имени Ришард Хорн. И было у него три сына – Эгиль, Торбринд и Виктор. Жил господин Ришард купечеством, и дела его шли день ото дня лучше – он начал посещать разные страны и стал желанным гостем в самых богатых домах родного города, даже вошел в городской совет. И чем богаче становился, тем сильнее тяготился своею женою – женщиной красивой и статной, но вроде как сварливой и неверной. Ходили слухи, что она – куда ж без этого – ведьма. Впрочем, что тут удивительного – о всякой красивой и гулящей женщине у нас говорят, будто она ведьма.
– О, да! – сказал Грогар, мечтательно вздохнув.
– Вскоре после рождения младшего – Виктора – господин Ришард окончательно решился на поступок неблагоразумный, подлый с точки зрения совести, но выгодный с точки зрения политики и престижа: прогнал Ингу (так звали жену) из дому, без объяснения причин и даже не дав ей попрощаться с детьми, после чего немедля женился на богатой наследнице.
Время прошло, сыновья свыклись с потерей родной матери, помирились с отцом и мачехой. Все пошло своим чередом, а про Ингу и вовсе забыли.
Когда сыновья подросли, дал Ришард каждому подарки, привезенные из заморских стран: старшему – меч в золотых ножнах, изукрашенный драгоценными каменьями; среднему – сундучок, полный разных монет со всех концов света; младшему – книги, самые ценные по его представлению. Таким образом, Ришард указал им путь, который сыновьям предстояло пройти по жизни; не обидел никого, ибо выбирал подарки с умом, руководствуясь желаниями и наклонностями сыновей: Эгиль должен был стать военным, Торбринд – пойти по стопам отца, а Виктор – избрать ученую стезю.
Так, в общем-то, все и вышло, и жизнь покатилась своим чередом. Ничто не предвещало беды, а между тем она уже давно стояла у дверей, поджидая своего часа.
Виктор и правда сильно увлекся науками, поступил в королевский университет (к тому времени все семейство перебралось в столицу). И была у него любимая книга (из отцовских подарков), с коей он никогда не расставался: сборник детских сказок – богато изукрашенный том в переплете из свиной кожи, с золотым тиснением… словом, дорогая штука. Странно было видеть юношу-студента, всюду таскающего с собой подобную вещь – и все над ним насмехались, но Виктор не обращал на это никакого внимания.
Отец с мачехой намекнули сыну, что негоже потакать своим слабостям, множа нехорошие слухи и подтачивая тем самым репутацию дома Хорнов (вот с такой щепетильностью, граничащей с крайностию, относилась чета Хорнов к собственной чести и благородному имени). Но Виктор проигнорировал просьбу родителей. Тогда мачеха, видя, что пасынок сходит с ума, замыкается в себе, подолгу проводит время в одиночестве, решила сжечь ненавистную книгу, посчитав ее – сборник детских сказок! – источником всех бед.