Правда то что на этом столе лежал чайный сервиз, и что из чашек шёл пар, меня немного напрягло.
Вряд ли меня хотели отравить, но всё же.
— Присаживайтесь. Если захотите чаю, пейте, — сказал Мацуда, пройдя вперёд меня и держа руки на виду.
Этикет клана знает — показать незнакомому человеку, что ты не представляешь угрозы и что не прячешь оружие.
Я зашёл внутрь и на ходу ещё раз оглядел его, в надежде увидеть татуировки. Некоторые кланы набивали их, как опознавательные знаки. У этого же, если они и были, то он их скрывал.
Ладно, надо бы узнать, что ему надо.
Я сел за свободный стул, поближе к окну, и дождавшись, когда собеседник тоже сядет, заговорил первым:
— Алекс Хевинстон. Можно просто Алекс. Что за формальность? — спросил я.
— Секунду… — ответил Мацуда, о чём-то задумавшись, после чего выдал: — Вы случаем не знаете Рональда из рода Толбанов? — сказал он, чем заставил меня приподнять брови.
— Допустим. Мы из одного города, имели дело общаться. Вы его знаете? — сказал я, заметив лёгкую улыбку на лице парня.
— Ещё бы не знал. Он у нас в комитете популярная личность. Девушки по нему так и сохнут. Даже нынешний глава комитета очень быстро стал ему доверять и чуть ли не сделал своим заместителем. Я уж молчу, что он на данный момент первокурсник, и ещё… — во всех красках стал он описывать достоинства Рональда.
Я не стал его затыкать и слушал всё то, что он говорит.
Так я узнал, что Рональд тут покорил всем сердца своим чистым альтруизмом и амбициями. А амбиции у него, без малого, были велики — изменить мир в лучшую сторону.
Абстрактная идея, да, но многим она нравилась. И что самое главное, он старался доказывать это делом.
День и ночь тренировался, был круглым отличником на занятиях, вступил в дисциплинарный комитет, брал на себя кучу обязанностей, от заполнения бумаг и караула, вплоть до участия поимки преступников.
В обиду тоже себя не давал, и стоял на своём, если считал, что кто-то другой неправ.
И так, всего за каких-то пару месяцев заставил людей проникнуться собой, из-за чего получил прозвище “начинающий герой”.
Собственно глава комитета увидел в нём большие перспективы и заманил поближе к себе, чтобы в будущем, видимо после выпуска, сделать своим союзником.
Последнее Мацуда не говорил, но этот вывод напрашивался сам собой. По крайне мере будь я на месте главы комитета, то поступил бы ровно также.
Когда же он перестал мне рассказывать во всех подробностях о Рональде, я наконец-то спросил:
— Рад слышать, что у него всё хорошо. Только вот одного не пойму — а обо мне вы откуда так сходу узнали? Он же не ходил и рассказывал всем подряд кто я такой, да? — спросил я и по взгляду понял, что таки расхаживал.
— Я с Рональдом не очень близок, но даже мне он успел вынести мозги, рассказывая про вас. Не в обиду, — протянул он ладонь, показывая, что не пытался нагрубить.
— Ничего страшного. И что он обо мне говорил? — едва кивнув, спросил я.