— Похоже, что там случилось нечто из ряда вон выходящее, — Назар Борисович задумался еще больше. — Раз Олежек верещал в трубку, что ему плевать, кто приедет, лишь бы это был Керн, владеющий семейным даром. Там было еще что-то про то, что мы все умрем.
Мы как раз дошли до холла и дворецкий протянул мне вычищенное пальто. Надо же, они как-то все-таки сумели его вычистить.
Совершенно рефлекторным жестом я проверил наличие ножа на поясе, после чего надел пальто и перчатки.
— Моя машина? — я посмотрел на Назара Борисовича, и тот степенно ответил.
— У входа. Я займу чем-нибудь господина Вольфа, если тот не решит отправится домой. — В этот момент сверху раздался такой грохот, что висящая прямо надо мной люстра опасно зашаталась.
— Кажется, кто-то не понял, что для здоровья бывает полезно держать язык за зубами, — пробормотал я. — И почему мне кажется, что мама в детстве верховодила в компании мальчишек, пока они не поняли, что она превратилась в прекрасную женщину?
— Я прослежу, чтобы обошлось без эксцессов, — быстро проговорил Назар Борисович и рванул к лестнице. Как-то он слишком шустро туда рванул. Такое ощущение складывается, что прецеденты эксцессов случались.
Мне же ничего другого не оставалось, как направиться уже к машине. На крыльце меня ждал Громов. Он поднял воротник своей теплой куртки и гипнотизирующим взглядом разглядывал машину. Трость стояла рядом, прислоненная к стене.
— Я еду с вами, — он повернулся на звук открывающейся двери и подхватил трость. Говорил он тоном, не терпящим возражений. Не то чтобы я возражал. Егор опытный тип, иначе дед не доверил бы ему свое самое ценное богатство — дочь и балбеса внука.
— Садись, — я кивнул на машину. — Только на пассажирское сиденье. Извини, но тебе еще рано за руль садиться.
— Хм, интересно, — Егор хмыкнул. — Как будут гадать о моем статусе, если один из Кернов у меня в качестве водителя подвизался?
— Про потерянного сына императора лучше не шутить? — я ухмыльнулся, а Егор лишь хмыкнул.
— Да, скорее всего, не следует, — мы замолчали. Громов думал о чем-то о своем, я же погрузился в размышление о предстоящей встрече. Что у них могло случиться, если директор все свое пренебрежение ко мне, которым наверняка гордился, растерял.