Море еще было холодным. А солнце уже начало жарить, сжигая посевы, опять, скорее всего, к осени погибнет почти весь урожай. Вот уже второй год как погода в здешних краях пытается уничтожить людей. Если бы он сам это не видел - не поверил. Пять лет назад Карл почти снесло бурей пришедшей с Темных островов. Потом год за годом город преследовали то потопы, то пожары, и вот второй год как засуха, а вследствие чего голод.
Конглав, совет князей, пытался помогать, спасать, что-то обещать, но люди, даже наделенные властью, не способны укротить природу. Мнения в народе уже ходили нелестные о политиках и церкви, и хуже, чем в Карле дела были только на острове Темный храм. Сколько продержится это мирное подчинение обстоятельствам, сложно судить. Но если появится тот, кто подольет масла в эту жаровню и выбьет искру… Запад запылает не хуже, чем погребальные костры великих героев, когда народ прощается с ними.
Это все не радовало и не пугало. Его лорд ждал. Терпеливо ждал, когда начнется игра. А пока он расставлял фигуры на своей игральной доске. А ему - Леону Нири, оставалось только одно - следить и сообщать все, что происходило.
Под окном опять устроили ругань торговки. Леон, неохотно, встал с кровати, которую сегодня не хотел вовсе покидать, и захлопнул окно. Надоели, каждый день одно и то же. У него была нелегкая ночь. Пришлось убирать ненужных в данный момент бунтовщиков. К счастью, их возгласы не были услышаны, а теперь они похоронены на дне залива и вряд ли когда смогут уже всплыть. Но проблем доставили. Лишний раз светиться было рискованно. А его люди, что не говори, не из тех, кто останется незаметным в маленьком городке. Сегодняшняя ночь заставила их появиться на улицах и действовать. Если бы все прошло не так как надо, планы лорда пропали. А этого нельзя допустить, лорд не должен быть разочарован.
Леон оделся и вышел из своей комнаты. Постоялый двор, где он жил, находился недалеко от дороги к порту. Здесь всегда хватало всякой швали. Как, впрочем, и во всех постоялых дворах портовых городов. В одном из таких заведений он и родился и рос, пока его не приметил состоятельный господин. Вытащив из этого места порока, ему дали кров и еду, воспитание и образование, и научили убивать. Теперь он на службе лорда и не найдется силы, чтобы заставить Нире предать.
На улице, конечно же, было людно и, естественно, что шум и гам только нарастал. Леон ненавидел людей, да и вообще он мало что любил, кроме своего лорда. И сейчас хотел одного - убить всех этих надоедливых «мух». Только вряд ли это бы помогло, поэтому Леон шел сквозь толпу к старому парку, что давно уже пользовался дурной славой, и по прошествии последних пяти лет стал лесом. В городе поговаривали, что там водятся, если не оборотни и другая нечисть и нежить из демонов Темного, так воры и разбойники точно. Вторая догадка была ближе всего к истине. В этом парке укрывались его люди, все посторонние, если не умирали от кинжала, то сходили с ума от страха, что нагоняли его молодцы. Убивать для таких, как они - наслаждение. Они упивались смертью других, их болью и мольбой о помощи. Они не Гапии, что превратили убийство непросто в ремесло, а в искусство. Нет они не слабаки, что боятся оставить следы.
Пробиваться через толпу не приходилось, ему уступали дорогу все. Мертвенно-белая кожа и пепельные волосы вызывали панику у окружающих, а глаза пугали суеверных своим синим цветом и это единственное за что он был благодарен матери, которая родила и бросила. Он не знал, ни кем она была, ни почему бросила, жива ли вообще, да и не интересовало его это. Сейчас Леона интересовал только успех лорда, а для этого он должен сделать все как надо. Главное, чтоб его люди не сглупили. Но если такое произойдет, тот, кто совершит ошибку будет мертв. Это знали и боялись. Вот и сейчас стоило ему появиться, все притихли, кроме очередного улова из любопытных, что не верят в легенды, которые так старательно плетет Леон. Молодой человек пытался вырваться из цепких рук Вилла, самого близкого к Нире подельника среди всех этих преступников.