Серый слушал меня очень внимательно. Что неудивительно. Я могу хоть с три короба наврать — проверить он сейчас все равно не сможет. Но все же мне пришла в голову умная мысль — подобного не делать. Не те ребята, с которыми можно шутки шутить.
Мы меж тем выехали за Фрунзенский мост и взяли правее, целясь куда-то в сторону Волгаря. Эдакий пригород нашего Лос-Анджелеса. Только с комарами и плохой водой из-под крана. Ну, и без всяких голливудских звезд. А так — один в один.
Понятное дело, спрашивать, куда меня везут не имело никакого смысла. Захоти разведчики сейчас — прикопают незадачливого агента в ближайшей роще, и никто не вякнет. Меня обнадеживало только обстоятельство, что я им еще нужен. Поэтому и пел, как соловей, рассказывая обо всем узнанном.
— Не могу сказать, что именно это мы хотели услышать, — резюмировал Серый. — Но курочка по зернышку клюет.
Как только он это произнес, машина тут же остановилась. Блин, вот, как они это делают? Не тех ребят называют магами, ох, не тех.
— Что это? — спросил я.
А сам разглядывал небольшое двухэтажное здание, похожее одновременно и на школу для трудных подростков, и на больницу для психов. Решетки на окнах, серьезная новая ограда из вертикальных арматурин без поперечного соединения, охрана на входе не в виде пенсионеров, а пара крепких мускулистых мужиков.
— Спецучреждение закрытого типа. Секретное.
— И что, тут совершенно секретно каких-нибудь генералов прокапывают?
— И их детей, — серьезно ответил Серый выходя из машины.
Возле калитки с камерой и магнитным ключом мы остановились всего на пару секунд. Ни Серый, ни Синий не обмолвились и словом, однако вскоре что-то пикнуло и нас пустили на территорию спецучреждения. У входа охрана проворно расступилась. Лишь прежде один из здоровых мужиков прижал палец к уху с наушником. Видимо, получал необходимые рекомендации.
А внутри это оказалось больницей. Ну, или чем-то сильно на нее похожим. От муниципальной ее отличала тишина в коридорах, приглушенный свет и отсутствие суеты. Встреченные медсестры не обращали на нас никакого внимания, стараясь поскорее прошмыгнуть мимо, а протирающая полы современной чудо-тряпкой из телевизионной рекламы бодрая пожилая женщина даже не заорала, что мы прошли по помытому. Сервис, блин.
Лишь в конце коридора к нам вышел высокий мужчина лет сорока в узких прямоугольных очках и белом халате. Доктор по очереди поздоровался со всеми, включая меня.
— Она после процедур, поэтому может быть в весьма потерянном состоянии, — сказал он, оправдываясь. — Алкоголизм — это серьезный физический недуг. После длительного приема алкоголя организм начинает перестраиваться. И вернуть его на прежние рельсы невероятно трудно.
— Молодой человек проделал долгий путь, чтобы увидеть тетю, — ответил Серый, чуть хлопнув меня по плечу. — Лекцию про алкоголь он послушает в другой раз.
Надо сказать, это движение меня покоробило. Да и данное заведение очень не понравилось. Несмотря на свежий ремонт, тишину и чистые полы, атмосфера здесь была какая-то нездоровая. Будто бы даже стены давили.
А еще я не увидел ни одного пациента этой странной клиники. Лишь пустые коридоры с закрытыми дверями. Сквозь узкую полоску матового стекла слегка пробивался свет, однако разглядеть через него хоть что-нибудь не удавалось. Будто люксовая тюрьма.
Наше путешествие закончилось на втором этаже, возле двери с цифрой семь. Доктор прислонил пропуск к магниту и открыл дверь, жестом приглашая нас войти.
Как только я увидел тетю, в душе родилось тревожное чувство беды. Нет, с виду все было хорошо — чистая палата, какая-то широкая модная кровать с подлокотниками, панорамный вид из зарешеченного окна на парк. И тетя Маша сидела на кровати, одетая в чистую, пусть и бесформенную одежду. Какую-то казенную, точно ей не принадлежащую. Волосы помытые, расчесанные и убранные. Лицо заметно свежее, чем в последний раз, когда я ее видел. Вот только глаза… Пустые, стеклянные.
— Теть Маш, привет, — сказал я дрожащим голосом. Но ответа не услышал.
Она даже не отреагировала. Продолжала пялиться в стену, будто бы смотрела свои любимые новости.
— Что с ней? — повернулся я к доктору.
— Я же говорил, она после процедур. Отсюда и несколько… отстраненное состояние.
Я знал, что он врет. Как знали это и разведчики. Поэтому я повернулся сразу к Серому, как командиру группы.