С берега на неё круглыми глазами смотрела полуголая испуганная Лера.
Прошло несколько долгих мучительных минут, и вдруг Лера воскликнула:
- Она светлеет!
Наташа и сама видела, изумлённо наблюдая, как чернота, разошедшаяся от её тела по всему озерку, вдруг потеряла свою непроглядность, стала сереть…
Вода стремительно очищалась, становясь всё более прозрачной, - и через минуту Наташа стояла посреди идеально чистого, приветливого озерца.
Она вздохнула облегчённо, попробовала шагнуть к берегу – но озеро не пускало, и Лера испуганно спросила:
- Ну, что?
Наташа заставила себя улыбнуться:
- Ничего. Поплаваю немного.
Руки действовали, и она решила доплыть до берега – а там Лера вытянет, она молодая и сильная.
Наташа вздохнула, легла на воду – и тут же Лера на берегу отчаянно вскрикнула.
Вода вокруг тела женщины снова начала стремительно чернеть. Запаниковав, Наташа рванулась к берегу – но и руки отказывались служить. Она беспомощно лежала на воде, хватая ртом воздух.
Смертельно перепуганная Лера заплакала громко, взахлёб.
- Тихо, тихо, - с трудом улыбнулась Наташа, утешая себя тем, что до сих пор не утонула, и уже зная, что вода не отпустит её, пока не завершит начатое.
- Это совсем не страшно, девочка, не плачь, - сказала Наташа.
- Почему ты не плывёшь? – со слезами спросила Лера.
- Я плыву.
Наташа вдруг почувствовала, что руки и ноги и вправду слушаются её, но она просто не может заставить себя плыть к берегу, не может выйти из этого тёплого, идеально прозрачного озерка. Её голова была грязной – это чувство было сродни ощущению давно не мытых волос – только во много раз сильнее и невыносимее – до отвращения к себе.
Наташа встала на ноги. Вода доходила ей до плеч.
- Лерочка, - ласково сказала Наташа. – Всё хорошо, не бойся. Я сейчас нырну. Я хочу намочить голову.