— Будь я проклят, если это не выход, джентльмены. Да я даже готов пообещать этим сукиным детям за их помощь... не знаю, возврат Аляски, черт побери! — всё внимательно просмотрев и прочитав, пошутил, конечно же, мистер Кроу, которого вдруг отпустили неслабые такие нервяки, а жизнь заиграла новыми красками.
Но слово, как говорится, не воробей, а потому уже вскоре, спустя лишь несколько часов, когда в очередной раз вся сеть была взорвана столь неоднозначной новостью, тем не менее не сумевшей затмить основную тему сегодняшнего, такого богатого на события дня, и которую так бурно сейчас обсуждали в Воднинске, Святославле и даже стольном Владиграде, так вот, именно тогда мистеру Кроу и позвонили из Вашингтона. Позвонили, чтобы вежливо поинтересоваться про, скажем словами одного небезызвестного киногероя, обещанную шведам Кемскую волость. Ну а Томас в который раз убедился, что самые верные — не всегда самые умные, а потому даже их верность весьма относительна.
Глава 12
ГЛАВА 12
Ближе к вечеру следующего дня, Воднинск.
— Тоже поссорились? — грустно спросила брюнетка Кристина Рогова, подсев на подстилку на берегу к кусающей сейчас губы блондинке Валерии Котовой, когда как рыжая Эльвира Сомова вместе с ещё одной брюнеткой Еленой Прекрасовой, да в компании со счастливо визжащей обладательницей золотистых косичек Лидой Киреевой весело и шумно плескались перед ними в прудике. Пока без лебедей, но с такими темпами, кто знает: что там окажется к исходу выходных.
— Угу, — подавленно ответила Лера. Но подумав, убрала золотистую прядь за ухо и, посмотрев своими чуточку покрасневшими и припухшими голубыми глазами на свою не менее теперь грудастую подругу, а с их красным и фиолетовым купальниками это сейчас особенно хорошо видно, да с некоторым надрывом ответила. — Представляешь, я на него накричала и обвинила в бессердечности, что, мол, ему плевать на оставшихся без способностей сотни тысяч людей. Дура, какая же дура(схватившись за голову).
— А он что? — нахмурив бровки над пронзительными черными очами из-под косой смолистой челки своего всё же неизменного каре, потребовала продолжения Кристина. — Как всегда пожал плечами и проигнорировал, заставляя тебя теперь мучаться и надумывать самые страшные варианты развития ваших отношений?
— Хуже(всхлипнув). Тепло улыбнулся и мягко сказал, прям как папка обычно, что я глупенькая.
— И?
— А я ещё больше психанула и наорала... всякого.
— А он?
— Пожал плечами(вздохнув). Ну и дальше продолжил чуть ли не обнюхивать этот свой кинжал, который каким-то жутким, что ли, теперь стал. А я, идиотка, возьми да ляпни на такое, пусть и тихо, но он услышал, что, мол, на его совести теперь тысячи жизней. Дура, блин, — залившись-таки слезами, делилась своим горем Котова.
— И? — ещё сильнее нахмурилась Рогова, которой ума хватило лишь на бойкот непрошибаемому «душителю», по её мнению, прогресса человечества. А может просто не достало выдержки, чтобы грамотно и аргументированно сформулировать свои претензии.
— А... а он(всхлипывая) взял меня за руку, усадил рядом и говорит. Тихо так и глядя по-доброму снисходительно, аж бесит. А на чьей тогда совести, спрашивает, по твоему мнению население Фэрбэндса?
— Какого ещё... Фэрбэмца?