Сан сглотнула, еще крепче сжав руку Энди.
- Она вернулась на следующей неделе. Температура высочайшая. Перитонит. Ее брюшинная полость была заполнена гноем и фекалиями. - Сан глубоко вздохнула. - Мой шов на кишке разошелся. Я плохо завязала узлы. Ее нижняя кишка опорожнилась в брюшную полость.
Сан отвернулась от Энди и уставилась на пятно на стене.
- Она не выжила, - тихо сказала она.
Сан оперировала ее и во второй раз. Женщина попросила, чтобы именно Сан ею занималась. Она доверила ей свою жизнь.
- Ты потеряла работу? - спросил Энди, хотя вопрос больше прозвучал как утверждение.
- Врачебная комиссия была единодушна. Любой интерн первого года обучения мог бы наложить этот шов. Я облажалась. Медицинский совет штата Мэриленд отозвал мою лицензию. СМИ тогда обширно освещали мою историю. На мне висело более ста тысяч долларов студенческих кредитов, и потеря лицензии означала, что я никогда их не выплачу. Поэтому я подала заявление о банкротстве.
Сан тяжело вздохнула и продолжила:
- Я стала ветеринаром, переучившись. Опустилась на ступеньку ниже. У животных и людей много общих медицинских проблем. Потом я встретила Стивена, мы поженились, и он умер, оставив меня с очередным грузом счетов. Я не могла снова подать заявление о банкротстве - нужно было ждать семь лет. Поэтому я подала заявку на грант под вымышленным именем, чтобы изучать львов в Африке. В основном, чтобы скрыться от кредиторов.
- Зачем же ты вернулась из Африки? - спросил Энди.
- Они узнали, что я не та, за кого себя выдаю, и прекратили финансирование. Я подала заявку на получение гражданства в Южной Африке, но мне отказали. Когда меня депортировали обратно в США, около десяти различных групп пытались подать на меня в суд. Тогда в дело вмешался президент. Думаю, он нашел меня через посольство США в Южной Африке. Находясь там, я несколько раз попадала в заголовки газет, борясь за гражданство. Он предложил мне сделку: Самхейн на десять лет или до окончания проекта, в зависимости от того, что наступит раньше. Все мои долги погасят, если я соглашусь. Конечно, я согласилась.
- И вот ты здесь.
- И вот я здесь.
Энди прикоснулся к ее щеке.
- Я рад, что ты здесь, - сказал он.
Она подняла на него глаза, увидела в них участие и теплоту, и обняла его.
- Спасибо, что подлечила мою ногу.
Сан фыркнула.
- Хорошо, что тебе не понадобилось накладывать швы.
- Мы все совершаем ошибки, Сан. Самое трудное - это простить себя.
Сан поджала губы.
- Ее звали Маделин. У нее был муж. Сын. Ей было всего 60. Я была на похоронах.
- Это требует мужества.
- Ее сын плюнул мне в лицо. Мне стало немного легче.
- Я могу плюнуть в тебя сейчас, если хочешь, - предложил Энди с лукавой ухмылкой, чтобы разрядить обстановку.
- Может быть, позже. Пойдем покормим демона.
Они вышли из медицинского пункта и направились к Голове Осьминога, застав там Рэйса, склоненного над клавиатурой компьютера. Он поднял голову, заметив Сан и Энди.
- Как продвигается урок английского?
- Отлично, - ответил Энди. - Как в детском саду, только время перекуса более беспорядочное.
- Значит, он будет готов говорить завтра утром?
- С такой скоростью, с какой он обучается, скорей всего - да.
Рэйс засиял.
- Отлично, - кивнул он.
Генерал снова повернулся к монитору. Рэйс всегда выглядел благодушным, но Сан еще не видела его таким искренне довольным. Он выглядел на десять лет моложе.
Сан и Энди отправились за едой для существа. На этот раз Энди более ловко помогал ей заарканить овцу. Он удерживал ее, помогая надевать поводок, а Сан осведомляла его, что самый эффективный способ напугать овцу - это не крик, а хлопок в ладоши.
- Я не могу насытиться этим запахом навоза, - сказал Энди. - Нужно разливать его в бутылки и продавать городским жителям.
- Где есть шерсть, там есть и навоз.