— Чёрт!!! — внезапно выругался Джеймс, тут же поняв, что это означает. — Ты не пойдёшь туда, Ирвин!!!
— Я должен, сир, — Исполнитель уже стал снимать медальон с шеи, как Джеймс подлетел и схватил его за руку.
— Я тебя не пущу! — выдохнул Повелитель, сверкая глазами. — Ты убил Истинного! Ты помог Полукровке проникнуть в Античерту! Ты помог мне вопреки Его воле!.. Такого не прощают, Ирвин!.. Ты уже не вернёшься!!!
— Сир, — Исполнитель дёрнул рукой, пытаясь вырваться.
— На этот раз — нет, Ирвин! Я сам пойду к Отцу!
Исполнитель несколько секунд просто смотрел ему в глаза, затем покачал головой.
— Не нужно за меня бояться, сир, — чуть слышно проговорил он. — Поверьте, я вернусь…
— Он тебя убьёт…
— Нет, — Ирвин улыбнулся. — Ничего со мной не случится. Я всё продумал, сир… И, пожалуйста, не надо громить планету… Может, я и задержусь немного, но я вернусь, обещаю!..
Он осторожно высвободил свою руку из хватки Джеймса и через секунду исчез в Сиреневой Вечности. Джеймс застонал и, в отчаянии треснув кулаками о стену, закрыл глаза.
* * *
Прошло два дня, а Ирвин всё ещё не возвращался. Джеймс выглядел хмурым и задумчивым, но пока держал себя в руках, не позволяя эмоциям пересилить рассудок. Он почти всё свободное время проводил у Кристины, которая понемногу приходила в себя. Она действительно ничего не помнила об Античерте и очень удивилась, когда ей рассказали про бар и наркотики, которые ей кто-то подмешал в вино. Она была ещё немного слаба, но в остальном чувствовала себя хорошо. Если не считать кошмаров, преследующих её по ночам. Кристина просыпалась с криками и долго потом не могла уснуть, дрожа, словно в лихорадке. Она сидела на кровати, закутавшись в одеяло, и изумрудными глазами смотрела в пустоту ночи. Санта оставалась с ней до утра, а днём её сменял Эдвард или сам Джеймс.
На следующий день Кристина даже решилась выйти в сад, где провела целый день в компании Эдварда, мучая брата своими насмешками, которые тот возвращал ей с лихвой.
— Они как маленькие, — заметила Санта, наблюдая за детьми из окна своей комнаты.
Джеймс тоже подошёл и выглянул из окна. Несколько минут он молча наблюдал за перепалкой Эдварда и дочери, затем направился к дверям.
— Ты уходишь? — спросила Санта и нахмурилась. — И опять не скажешь мне ничего?
— Мы поговорим вечером, — Джеймс наклонился, чтобы её поцеловать, но она отстранилась.
— Ты обещал это вчера! — с обидой заметила она. — И позавчера!.. И три дня назад!
— Да, но у меня были дела, — Джеймс пытался, чтобы его тон оставался мягким, однако Санту это нисколько не смягчило.
— У тебя всегда дела! — проговорила она холодно. — То вирусы, то мутанты, то девка эта с детьми!
— Санта! — одёрнул Джеймс и его взгляд потемнел. — Прекрати немедленно!..
— Это ты прекрати обращаться со мной как с куклой! — огрызнулась она, и её зелёные глаза наполнились слезами. — Зачем я тебе вообще нужна, если Ирвин и эти… замарашки тебе дороже всех на свете! Думаешь, я не видела, как ты пялился на эту… Луизу?.. А она на тебя?
— Санта, не сходи с ума, — Повелитель вздохнул, качая головой. — Никакая Луиза мне не нужна, ты ведь знаешь…
— Тогда зачем она здесь?
— Она присматривает за детьми — я тебе говорил.
— Лучше бы ты присматривал так за нашими детьми! — взорвалась Санта. — Раз мне запрещено ступать за порог этой тюрьмы, то хотя бы ты позаботься о Кристине!
— Никто не запрещал тебе уходить с виллы… — хмыкнул Джеймс. — Ты вовсе не пленница здесь.
— Нет, я просто твоя вещь! — со злостью фыркнула Санта. — Ты можешь схватить меня, привязать к столу в лаборатории и проводить свои чёртовы эксперименты! Даже ничего не объяснив! Не спросив у меня согласия!..
— Санта, прости, но у меня не было времени ничего объяснять и…
— Конечно! У тебя опять не было времени! — перебила она язвительно. — На других времени полно, но только не на меня!.. — она отступила на шаг, когда Повелитель попытался её обнять. — Ты считаешь, что можешь делать, что хочешь, Джеймс, — угрюмо продолжила Санта. — Потому что знаешь, что мне некуда деваться! Потому, что Ирвин всегда позаботится о том, чтобы никто не смел тебе возражать!
— При чём здесь Ирвин? — теперь взгляд повелителя стал почти холодным.
Санта не ответила. Лишь сжала губы так, что они побелели.