Пока ела, да в себя приходила, опять смеркаться начало. Видно, проспала я очень долго. Похватав кое-что из вещей, поспешила в деревню. Но как оказалось, не деревня это вовсе была, а хутор. И не успела я ещё до него дойти, как навстречу мне тот старик вышел.
— Правильно, что не попыталась сбежать, — ухмыльнувшись, тут же кивнул он. — Тот, кто на другом берегу побывал — нежилец уже. Либо куклой Лилиной станет, либо сам сгинет где-нибудь. Твои-то дружки уже отмаялись. Двое-то в списке Лилином были, а один, как и ты, реку переплыл, да только решил обмануть меня. Машину взял и поехал.
— И что? — похолодев от дурного предчувствия, спросила я.
— Дороги здесь коварные, — старик хитро прищурился. — Деревья прямо на пути вырастают. Отмучился ваш Дмитрий… А тебе, девонька повезло, считай. Отслужишь мне и будешь свободной. Я своё слово держу.
— Что вам нужно? — спросила, с трудом выговаривая слова сквозь стучавшие зубы.
— Нужно, чтобы ты помогла мне обрести покой, — перестав ухмыляться, посерьёзнел Пётр Михалыч. — Видишь ли, народу сюда всё меньше и меньше ездит, а я дальше этой речки никуда уйти не могу. Застрял я между мирами. Держит меня проклятье, да клятва, что дочке дал…
— Вы!.. — у меня от догадки аж в глазах потемнело. — Вы — тот самый барин?!
— Сообразила-таки? — дед угрожающе скривился.
— Что вам нужно?! — повторила я, цепенея от страха.
— Шесть кукол найти осталось, — достав папиросу, старик устало опустился на лавочку. — Я бы и сам уж с этим справился, но беда в том, что имён этих кукол я не знаю, а Лиля не говорит. Людей-то я к ней много переправлял, да не все имена в её списке есть. Вчера вот повезло. Как оказалось, Ирина и Андрей — так звали двух кукол из числа тех, что я тогда спалил. Лиличка их и забрала. Твоего имени и Дмитрия в её списке не было. Значит, нужно искать дальше…
— И как искать? — у меня перехватило дыхание и стало нехорошо.
— Несложно это, — отмахнулся старик. — Всё дело в песне, что Лиля поёт. Она пробуждает в людях кукол. Эту песню нужно человеку спеть и сюда его привезти, а я-то уж сам его к дочке переправлю. Как только угадаешь все имена-то, так проклятье и снимется. Лиля заберёт своих кукол и уйдёт, а я, наконец, смогу умереть спокойно… — старик замолчал, потом негромко добавил: — Ты не думай, я за работу твою ещё и заплачу хорошо. За каждую куклу получишь ты от меня золото. А как только мы уйдём, так и свободу. Ну а коли обмануть попытаешься или скрыться — так Лилина песня тебя назад притянет, и вернёшься ты обратно в озеро…
***
После Нинкиного рассказа я долго молчала, не в силах прийти в себя. Слишком нереальным выглядело всё произошедшее, но в то же время поведение и состояние подруги невольно заставляли призадуматься. Тем временем Нинка опять плеснула в бокалы коньяка и на некоторое время отключилась, задумчиво глядя в одну точку.
— А что ты ответила старику? — не удержавшись, задала я вопрос, чем вывела подругу из транса.
— А что я могла ответить? — Нинка поморщилась, потом зло рассмеялась. — Будто у меня был выбор?! Согласилась, конечно!
Она отхлебнула коньяку, и, стерев с глаз пьяные слёзы, попыталась взять себя в руки.
— И… что дальше? — осторожно поинтересовалась я, не в силах преодолеть любопытства.
— Михалыч вручил мне список имён кукол, которых уже разыскал, чтобы я на них время не тратила. Велел привозить лишь тех, кого в этом списке нет. Потом довёл до дороги и объяснил, куда идти. Я до трассы дотопала, там попутку поймала и доехала до ближайшего города.
— А после?
— Начала чёртовых кукол разыскивать! — рявкнула Нинка, нервно прикуривая. — Так и моталась по городам почти десять лет. Лодочник за каждую куклу мне золотом платил. Только мне его золото поперёк горла уже! Я больше не могу, Элька! Не могу, понимаешь?!
— Как же ты людей к нему привозила? — задала я мучивший меня вопрос. — Не каждый ведь по своей воле согласится куда-то ехать!