«Как техника Пса», — наставник кивает, — «Итак, Иван, что же объединяет всех магов?»
«Огонь», — без особой эмоции повторяю я.
«Именно. Будь ты хоть зелёный новичок, будь ты хоть легендарный Маг Третьего Дня — все мы пользуемся одной стихией. И это знание никак не меняется, это наша константа. Нельзя вдруг стать мастером другой стихии, если открыл чакры для одной. Но если уж открыл…»
«Да понял я, понял. Удивительно, нас с вами объединяет огонь! Кто бы мог подумать?» — я ёрничаю, и наставник хмурится.
«Ну, раз так, значит старательно вспоминаешь все способы инициации огня, доступные Борзовым».
«Да сгинь моя луна!» — ругаюсь, но сажусь в позу лотоса.
Странно, что я в своё время не обратил внимание на такой важный урок.
Оказывается, маги инициировали огонь совершенно разными способами. И эти способы ужасно были похожи на обычные законы физики, которые просто проецировались в магию.
Кто-то раз за разом «чиркал» мыслью по чакре, давая искру, и выводил её на физический план.
Кто-то докрасна «натирал» чакры энергией, пуская её чуть в обход. Чакра раскалялась, пока, как в лучине под крутящейся палочкой, не появлялся огонь.
Кто-то окрашивал мысленно чакры в разные цвета и, запуская энергию из одной в другую, получал интересную «химическую» реакцию. Красный плюс жёлтый — получается огонь.
Это только в начале трудно для юного мага, дальше ставилось на автоматизм. Борзовы подкинули мне тогда ещё много примеров, и я вдруг натолкнулся на интересный приём.
Уж очень он отзывался в моём сердце, рождённом в техническом двадцать втором веке. Назывался он «сдавливанием», и считался несколько опасным, зато мог сразу дать энергию на мощное заклинание.
Суть была проста. В одной из чакр создавался мысленный «щит-пробка», не пропускающий дальше энергию. Усилием воли и воображения адепт нагнетал энергию стихии из нижней вверх, не давая ей уходить обратно.
Вот тут-то и нужна была сила воли и внутренняя магическая крепость. Либо не удержишь энергию, и она со свистом выйдет обратно в эфир. Либо «щит» треснет, и энергия так же со свистом уйдёт вверх, в те чакры, которые магу огня не очень-то и доступны, да и в принципе бесполезны.
Но если получится, то под давлением энергия самовоспламенится, этот огонь нужно направить по энергоконтурам, и на выходе можно ударить вполне себе неплохим огненным валом.
Я до этого всегда пытался пробить «магию Вето», протиснув энергию в те щели, которые она оставляет. А если чуть-чуть доработать этот блок, убрав щели, и попробовать?
— Как я и говорил, ваше лунное величество, народ боится, — раздался голос Разгудина, — Красногория хочет стабильности, и понятного будущего. Я предлагаю обсудить…
— Заткнись, тайный советник, — я узнал голос Славина.
Разгудин даже поперхнулся:
— Да я тебя…
Но на него шикнул кто-то ещё. Царь так вообще ничего не сказал.
С закрытыми глазами прекрасно ощущалось, как много стихии огня в воздухе. Где-то в небе плыла свежая, недавно вернувшаяся Красная Луна. В округе Великорюревска я чувствовал несколько Красных Вертунов, причём один был гигантом — для меня, чувствительного псионика, его дыхание ощущалось, как тепло на щеке.
А ещё в зале было много магов огня, и от них фонило не меньше, чем от Вертунов и Луны.
Энергия, которую я нагнетал, уже начала скрипеть в третьей чакре, упираясь в Вето. Я мысленно заделал все остающиеся щели, и напирал, накачивал стихию. Сжимал до невообразимых пределов.
На моём лбу выступили капельки пота, а Василий в глубине души замер, в напряжении наблюдая, как его собственное тело творит чудеса.