Ладно, тогда хотя бы разузнаю что-нибудь полезное для себя.
— Вы знаете, по договору с магистром Нешем я забыла все, что произошло в первую половину лета. У меня сложилось впечатление, что мы уже были знакомы. Это так?
— Верно, — кивнул Артан, не став увиливать.
— Скажите, а вы можете мне что-то рассказать об этом периоде моей жизни? То, что можно. Просто неприятно совсем ничего не помнить.
— Увы, мне известно о вас очень мало. Мы только раз вместе пообедали. Единственное, что могу сказать, мне показалось, что вы очень ценный сотрудник.
— Что это значит?
Эльф не ответил, лишь таинственно пожал плечами. Вот и разузнала. Только вопросов прибавилось.
— Артан, а почему все-таки вы вдруг решили стать преподавателем?
— Я изгнан. Ну или вернее нахожусь в ссылке. За одну провинность перед центавром.
— Да? Какую, если не секрет?
— Плел против отца заговор. Хотел сместить его и самому стать центавром.
— Ой!
Артан хмыкнул.
— Не удивляйтесь. Это у нас в порядке вещей. Мои братья уже по нескольку раз пробовали прийти к власти, но пока ни у кого не получилось. Это у нас как игра. Отец позволяет нам пробовать оспорить его силу, но если разгадывает заговор, наказывает. Центавр считает, что нам нужно учиться хитрости, умению плести интриги и находить общий язык с подданными. Меня все это как-то раньше не очень интересовало. Впервые решил попробовать, и вот закономерный итог. Что касаемо того, почему именно преподавателем, — просто стало интересно, что Вейтар нашел такого хорошего в этой профессии и академии. Надо же было мне куда-то податься, а тут с другом все веселее. Не думаю, что задержусь в академии дольше, чем на год. Отец отходчив.
Я удивилась.
— А почему вы мне все это рассказываете? Разве можно? — про жизнь центравра и его семьи, про неудавшиеся перевороты. Уверена, о таком широкой публике не известно.
— Вам можно.
— Почему?
— Не думаю, что Вейтар в ближайшее время откажется от вас, раз столь явно проявил свою заинтересованность, а значит, вы в ближнем круге и можете знать чуть больше, чем остальные. Как вы своими знаниями и положением распорядитесь — это уже на вашей совести.
Какая странная логика.