Жуткое зрелище.
Хотя огры, конечно, сами виноваты. Им запрещено покидать туманные острова, а они мало того, что преступили закон, так еще и нападать пытались. Слишком поздно поняли, на кого нарвались…
А у адмирала, по слухам, потерянных душ в подчинении целых пятьсот!
Пока Далия объясняла, куда ехать, я затуманенным взглядом смотрела на проплывающую за окошком улицу. Мы ехали по центру Сумеречья, где горело бесчисленное множество огней, дороги были широкими и ровными, а дома – изящными и покрытыми налетом старины. Отсюда был виден и Морской Корпус Ловцов, возвышающийся на отвесной скале. Грузное темное здание, совмещающее и общежитие, и центр опытных ловцов, и учебную часть для молодых кадетов. Попасть туда мечтали многие, но немногие обладали достаточным уровнем способностей.
-Остановите здесь, пожалуйста, - попросила Далия, когда мы въехали в квартал, где располагался ее дом.
Из кареты мы вышли вместе, и когда Далия попыталась что-то спросить, я наступила ей на ногу, вынудив прикусить язык. Невзирая на слабость, головокружение и во всех смыслах потрясающие новости, ощущение сказки никуда не делось, и мне не хотелось его омрачать. Слишком ярко я представляла неприязнь, что отразится в глазах лорда Рея, когда попрошу отвезти меня в Слезные трущобы.
Меня явно приняли за состоятельную особу, и разоблачать себя было ни к чему. Новое платье, ужин в хорошем ресторане – сейчас я не походила на ту, кто всегда остается для аристократов невидимкой. Заговорить и тем более помочь какой-то торговке из трущоб ни одному лорду и в голову бы не пришло.
-Вам тоже сюда? – спросил адмирал, окинув взглядом аккуратный, хорошо освещенный квартал.
-Да, мы живем рядом, - негромко соврала я, избегая смотреть ему в глаза. – Вот тот дом…
И неопределенно махнула рукой куда-то в сторону.
-Ты зачем ему солгала? – спросила Далия, когда дорогая карета скрылась в ночных сумерках. – Доехала бы до дома с полным комфортом, да еще и в обществе высокородного лорда! Хотя…согласна, страшно. Я тоже испугалась. Хоть и невероятно красивый, но до чего же жуткий! У меня даже язык в его присутствии к небу прилип…
Почему соврала на самом деле, я не объясняла, Далия все равно не поймет. Ей не приходилось в двенадцать лет стоять в богатых кварталах и, усмиряя гордость, протягивать перед аристократами руку. А потом наблюдать, как они либо с презрением отворачиваются, либо с показным сочувствием и скрытой неприязнью одаривают тебя скупой монеткой.
Я ненавидела тот год и вычеркнула его из памяти. Школьное время и так являлось большим черным пятном моей жизни, но тот голодный год до сих пор преследовал в кошмарах. Когда отец окончательно ушел в запой, когда к нам домой наведывались стражи, конфискующие за долги имущество, когда…нет, лучше не думать. Не вспоминать об этом, особенно сегодня.