Глава 2
Обглоданный до мяса ноготь уже начал кровоточить, а я всё грыз его, усердно размышляя в своей землянке.
Ульвид сказал, что скоро к бриттам придет его человек, но не Фарлей. За два с лишним месяца сюда приходил и уходил только жрец Солнца. Значит, Гачай — посланец Ульвида. Но Гачай говорит, что не знает никакого Ульвида.
Зря я сразу ушел от жреца. Надо было поспрашивать, может, Ульвид назвал ему другое имя? Или он мне сказал неправильное? С чего бы бритту называть сына как норда? Или посланец Ульвида так и не пришел. Вдруг там такой же, как Фарлей? Много ли нужно безрунному, чтобы помереть в лесах? Стая волков или тварь с щупальцами, и всё! Привет, Фомрир, или куда там бритты попадают после смерти.
И ведь правда, Гачай ни разу не сказал, что слышал обо мне от кого-то другого. Хотя, может, врал, по его иноземной смуглой морде ничего не понять.
Не о том я думал, ох, не о том… Главное, что Тулле позвал меня, а я тут на малаху слюни пускаю. Она меня ни во что не ставит, о жреца трется, другим мужикам улыбается. Между ней и Тулле я должен выбрать друга. Пойду к Полузубому! Уж он-то, как опытный хускарл, должен меня понять. И должен отпустить!
— Нет!
— Да почему? — взорвался я. — Это мой друг, мой заплечный! Чуть не каждую ночь приходит и говорит, чтобы я его нашел! Ни один норд меня не увидит и не услышит, клянусь мечом Фомрира, которым он прорубил фьорды!
— Нет.
— Да я же тут уже столько времени сижу! Хоть раз пытался удрать? Нет! А ведь мог бы! И Одноглазый бы ничего не смог сделать. И сейчас я не удрал, а пришел и честно всё сказал!
— Нет. Лесной волк сказал, чтобы ты сидел здесь, — равнодушно сказал Полузубый, поедая похлебку. И я со злобным удовлетворением смотрел, как часть бульона выливалась с той стороны, где у него не было зубов.
— Ты его давно видел? Может, он помер за это время? Так мне что, теперь тут до конца дней сидеть? Я ведь всё равно уйду!
Полузубый отложил ложку, утер запачканную бороду, встал и раскатил рунную силу. Его баба вскрикнула и осела на лавке, я же оперся руками о стол и еще ближе придвинулся к бритту.
— Ты еще к столбу привяжи! — прошипел сквозь зубы я.
Тогда бритт убрал силу, рукой махнул бабе, чтоб ушла, сел на лавку, будто подрубленный, и сказал:
— Ладно, малец! Не хотел я говорить прежде времени, да видать, не уймешься ты. Как видишь, с жрецом этим у нас свой торг идет. Он привозит нам то, без чего деревне никак не обойтись, а мы выполняем его поручения. С малахами нам ну никак бодаться нельзя, уж больно они шустрые и сильные, а всё равно пошли за девкой этой. Сейчас он навострился говорить на их языке, хочет пойти в их земли.
— А Эйлид?
— Ее взять с собой. Говорит, что не принесет войны, заключит с ними союз, и бритты смогут укрыться в случае нужды на их землях. Вот только я не уверен, сможет ли он. Потому погоди с уходом! Нам пригодится каждый воин. Если за две седьмицы после ухода жреца ничего не случится, я не остановлю тебя.
— А Ульвид? Что скажет он?
— Ульвид… — хмыкнул Полузубый. — Ульвид тоже хочет союза с малахами. И еще одна причина, чтобы остаться здесь: скоро твой хирд перейдет сюда.
— Как это? — я аж напугался немного. Ох, и влетит же мне от Альрика!