— Привет, Мэй, — улыбнулся он девочке, но та в ответ лишь нахмурилась и повернулась к Юи.
— Мам, а где папа? — с глазами, полными надежды, спросила она.
— Папа сейчас очень занят, — грустно вздохнула девушка. — Работы много. Но он прислал тебе твои любимые жевательные конфеты, солнышко.
Юи открыла ящик тумбочки, стоявшей возле дивана пастельно-голубого цвета, достала оттуда шуршащую упаковку со сладостями и протянула дочке. Мэй взяла конфеты и посмотрела на изображенного на пачке кроваво-красного единорога, вокруг которого кружились адские фрукты. От знакомого рисунка из Ада девочке стало чуть теплее на душе.
— А когда папа придет? — подняла она голову на маму. Юи взяла дочь и посадила к себе на колени.
— Не знаю, милая. Хочешь позвонить ему?
— Я хочу, чтобы папа пришел и поиграл со мной! — недовольно дернула ногой Мэй, словно хотела топнуть. Юи все равно взяла телефон и набрала номер Абаддона, но тот, к сожалению, ответить не смог.
— Папа не отвечает на телефон, — вздохнула девушка, гладя дочь по голове. Но теперь Мэй начала капризничать.
— Я хочу, чтобы со мной поиграли!
— Хочешь я с тобой поиграю?
— Я хочу играть именно с папой!
— Почему ты не скажешь ей правду? — спросил вдруг Афобий.
— Какую правду? — сразу успокоилась Мэйлин и посмотрела своими большими глазами на гостя. Юи испугалась и вдруг встала с дивана, держа девочку на руках.
— Солнышко, подожди маму в комнате, я скоро приду, — коротко сказала она, отвела Мэй в комнату, закрыв дверь, и вернулась к Афобию. — Зачем ты это говоришь при ней? — расстроенно спросила она.
— А зачем ты ей врешь? Разве не видишь? Абаддон уже и на дочь забил. Даже на телефон не отвечает. А ты ей даешь надежду на то, что он появится.
— Я думаю, что ты преувеличиваешь. Начнем с того, что сейчас идет подготовка к войне, а Абаддон приближенный Сатаны, что значит, у него очень много обязанностей и работы. Он часто звонит и пишет ей. И всегда присылает деньги или подарки. И раз в неделю хотя бы на минутку пытается с ней увидеться.
— Раз в неделю. Однако ты сама жаловалась несколько минут назад, что Абаддон уже вторую неделю не может уделить время дочери.
— Во-первых, я не жаловалась, а просто делилась своими переживаниями. Во-вторых, учитывая нынешнее положение в Аду, его сейчас вообще не выпускают из АЦП. Я спрашивала у Файтера.
Афобий понял, что Юи не переубедить, и решил сменить тему, чтобы не поссориться.
— Ладно-ладно. Ты, кстати, еще ничего не решила насчет моего предложения?
— В такое время ты еще можешь думать об этом? У меня сердце постоянно не на месте.
— Юи, — Афобий поднялся, подошел к девушке и осторожно взял обе ее руки, — мы сможем пережить эту войну вместе. Я готов защищать тебя и твою дочь. Поверь мне.
— Я давно тебя знаю, — Юи осторожно высвободила руки и серьезно посмотрела на Афобия. — И доверяю тебе как близкому другу, но почему ты так уверен, что сможешь нас защитить, если сами правители ни в чем не уверены?
— Ты же знаешь, что я ангел-хранитель. Я помогаю людям, когда они сильно в этом нуждаются. И… — Афобий на секунду бросил взгляд куда-то в сторону, посмотрел снова на Юи и шепотом продолжил, — я знаю безопасное место. Где нас не тронут. Клянусь!
— Спасибо тебе. Спасибо, что заботишься о нас. Но я не хочу уходить. Тут мой дом.
— После войны мы сможем вернуться. Главное ведь остаться в живых, верно?
— Я, — Юи отвела взгляд, — я еще подумаю над этим.
— Буду ждать, сколько понадобится, — Афобий тепло улыбнулся. Юи устало посмотрела на время.
— Думаю, уже поздно. Спасибо за компанию, но я хочу скоро лечь спать. Это ничего?
— Да, конечно.
Афобий встал и уже собрался уйти, но у самой двери вдруг остановился.
— Кстати, пока не забыл. Мэйлин, можешь выйти?
Никакого ответа не последовало. Афобий в это время достал из своего рюкзака большую коробку, завернутую в подарочную бумагу.
— Мээй? — позвала Юи.
Дверь в комнату приоткрылась, и медленно показалась маленькая ручка, которая показывала фак, после чего она быстро исчезла, и дверь захлопнулась. Юи приложила руку к щеке и покачала головой.
— Это она от отца нахваталась. У них там такое поведение естественно.
— Она явно меня недолюбливает, — чуть расстроенно произнес Афобий.