Сам коллайдер, оборудованный разнообразными высокотехнологичными агрегатами и системами, находился под землёй на глубине около ста метров. Всё его, недостающее ранее или вышедшее из строя, а теперь разрозненное, разномарочное и разнокалиберное оборудование: анализаторы, накопители, аналого-цифровые и цифро-аналоговые преобразователи, измерительные, вычислительные и обрабатывающие комплексы, локаторы, пробойники, ретрансляторы и прочая аппаратура, три с лишним месяца собиралось буквально по крупицам со всех стран Европы.
Многое было утрачено за прошедшие годы: что-то сломалось (больше из-за старости, чем варварского обращения) и не кому было его починить, что-то продано, что-то безвозвратно разобрано на запасные части, большинство же просто уничтожено.
А нового производства налажено практически не было. Хорошо, что простые персональные электронно-вычислительные машины выпускать не перестали. Часть необходимых вычислительных мощностей, хоть и с трудом, но смогли заменить ними.
Ещё меньше осталось специалистов, которые могли понимать протекающие под многими метрами земли и бетона процессы и работать с такой сложной техникой. Как-то не популярны ранее у женщин были такие специальности.
А на сегодня и вовсе осталось всего два человека. Один из них находился сейчас в главном зале управления ускорителем. Другой — в комнате оперативного контроля работы ядерного реактора, питающего всё это разномастное великолепие.
Специалистов попроще, которые должны будут выполнять распоряжения руководителей, и быть их глазами, руками, ногами и прочими частями тела, и тех едва смогли набрать. Наиболее опытные из них должны будут сегодня обслуживать одновременно несколько рабочих мест, на которые так и не смогли найти людей. Может и нет больше таких специалистов, а может помешал режим строгой секретности.
Ведь о настоящей цели своей будущей работы люди узнали, только собравшись вместе на территории центра за три дня до даты проведения эксперимента.
Многие, да что там многие, почти все, как и Дора в своё время, не сразу поверили даже в принципиальную возможность осуществления подобного фантастического проекта. Пришлось проводить подробные объяснения, рассказывать о прошлых секретных экспериментах, просить, грозить и убеждать.
Хорошо, что таких людей, которые должны были участвовать в эксперименте с чётким осознанием возможных перспектив, нужно было относительно немного. Остальным просто заплатили за их работу.
Впрочем, и одни, и другие заметили, что разобщённая последние десятилетия Европа, впервые за эти годы проводит совместное, да ещё и научное, исследование, оценили финансовые вливания в предлагаемый проект и принятые руководством меры обеспечения секретности и безопасности.
А меры эти были довольно жёсткими. Каждая из приглашённых и согласившихся сюда приехать учёных, техников и инженеров дала обязательную подписку о неразглашении цели, задач и результатов их будущей деятельности, без которой их просто не пропустили бы дальше контрольно-пропускного пункта при въезде на территорию ЦЕРНа.
На том же пропускном пункте у всех участниц эксперимента изъяли личные телефоны и другие средства связи и коммуникации с внешним миром.
Вместо гражданских паспортов были выданы карточки-идентификаторы с фотографиями их владелиц, являющиеся одновременно пропусками в строго определённые сектора и помещения комплекса.
На всей территории центра был закрыт доступ в интернет, введён комендантский час. Женщинам ограничили общение друг с другом, запретили выход за периметр огороженной территории исследовательского комплекса, который круглосуточно патрулировался вооружёнными армейскими нарядами, усиленными полицейскими кинологами со служебными сторожевыми собаками.
Не менее серьёзные меры безопасности были предприняты и для защиты от возможного нападения на комплекс извне.
Такие невесёлые мысли бродили в голове Берты Савент — одной из двух руководительниц сегодняшнего судьбоносного эксперимента. Стоя в центре зала управления ускорителем, пожилая женщина оглядывала одетых в белые лабораторные халаты учёных, техников и инженеров, замерших в ожидании на своих постах и смотревших, в свою очередь, на неё. Большинство из тех, кто находится сейчас в немногих расконсервированных помещениях ЦЕРНа, были так же немолоды, как и она сама.
— Леди, мы все знаем, зачем здесь находимся. — прервала она затянувшуюся паузу. — От результата сегодняшнего мероприятия зависит очень многое. Ошибки допустить нельзя. Второй попытки у нас может и не быть. Все помнят свои обязанности?
Молчаливые кивки головами и сжатые от напряжения губы — это всё, что она увидела в ответ на свою речь.
— Тогда с Богом!
Получив благословение, подчинённые, многие из которых перекрестились и поцеловали свои нательные крестики, повернулись к своим мониторам и пультам, приготовившись выполнять команды своей руководительницы.
— Выполнить полную проверку всех систем! — подала женщина первую команду, перекрестившись вслед за подчинёнными.
Выслушав через некоторое время доклады об исправности и работоспособности всего оборудования, Берта связалась с Дорой Майт — своей ровесницей-подругой и второй руководительницей сегодняшнего эксперимента, обеспечивающей необходимой электроэнергией все задействованные сейчас сооружения ЦЕРНа:
— Мы готовы, Дора!