— А ты что делаешь в Зенруте? Живёшь здесь, как и я, или мимоходом?
Повелительница воды лишь опустила глаза. Она ничего не ответила. Джексон заглянул ей в глаза, редко он видел столь испуганных созданий. Обычно его, губернатора, дичились забитые рабы или беглые преступники, но волшебники никогда не тряслись от его вида. «Не воровка ли?» — промелькнула мысль.
Кто бы ни была эта девушка, разбираться с ней Джексону совершенно не хотелось, сон и голод затмевали все мысли. До ушей доносились слабые-преслабые голоса людей, по всей видимости, где-то рядом было их поселение.
— Послушай, дитя, — потемнел голос Джексона, — я замерз, я устал, я проголодался, можешь отвести меня к людям?
— Это рабы, здесь же шахты сероземельника, — произнесла девушка.
— Вот и отлично! — поднялся Джексон на ноги. — Отведи меня к ним. Всё равно, к хозяевам или к рабам, к кому ближе! Есть хочу! А переночевать и на земле голой в обнимку с собакой смогу!
— Ну пойдёмте. — Всё ещё дрожа, девушка подала руку.
Весь её вид говорил, что она хочет скрыться, сбежать. Но застанная врасплох, боялась вымолвить слова.
— Как тебя зовут, дитя? — спросил Джексон.
— Нулефер Свалоу.
— Свалоу… — протянул Джексон, в глазах его замелькала ярость. — Свалоу… слышал о таких, умелые люди, хорошие дельцы. Ваша шахта самая крупная в городе. А ещё я слышал, что пять лет назад Элеонора Свалоу едва ли не раскусила злосчастных Освободителей.
Нулефер грустно вздохнула, но Джексон похлопал её по плечу.
— Не знал, что одна из дочерей у Свалоу приёмная.
До ворот Свалоу идти было недалеко, но Джексон так устал, что ему казалось, будто он обогнул землю. Страх у девушки как-то быстро испарился, когда мужчина сказал, что думает о её родстве с родителями. Она расспрашивала путника, откуда он пришёл, куда идёт. Джексон охотно отвечал ей.
— Вы сильно привязаны к своему псу, — заметила она.
— Он мой лучший друг
— Вы не женаты? — спросила девушка и быстро опомнилась. — Извините, нельзя мне задавать такие вопросы взрослому мужчине. Просто… просто это по привычке, сестра себе всё жениха ищет.
— Я не обижен! — засмеялся Джексон. — Нет, я не женат. Не приходилось даже думать об этом, не успеваю.
— Слышала бы эти слова моя сестра, — хихикнула Нулефер. — Мы пришли! Вот мои родители!
Джексон не заметил, как добрёл до особняка Свалоу и уже стоял возле самого дома. Перед крыльцом в беседке сидели хозяева владений, в которых всё это время петлял Джексон, и играли в карты. За маленьким столиком расположились трое взрослых людей: седовласые мужчина и женщина в возрасте пятидесяти пяти-пятидесяти семи лет и очаровательная красавица-женщина, гордая, манящая. Некоторыми чертами лица женщина была похожа на свою младшую сестру, но Нулефер надо было учиться и учиться её величественности. Хозяевам покорно прислуживала рыжеволосая тоненькая девушка, возле столика бегала маленькая девочка.
— Мама, мама! — Малютка затрясла руку женщины. — Нулефел собачку с дядей пливела!
Старики-родители хмуро опустили карты, их дочь поспешно схватила ребёнка за руку, подальше от Живчика.
— Нулефер, мы не даём кров бездомным! — гневно процедил отец. — Негде переночевать, пусть идёт в дома к нашим рабам.
Джексон освободился от руки Нулефер и поклонился.
— Я же говорил, чтобы ты отвела меня к рабам. — Он покосился недовольно на родителей и буркнул: — Вообще-то, я не бездомный, деньги у меня есть.
Ещё суровее Свалоу взглянули на путника.
— Это… — мать Нулефер прищурила глаза, — я вас узнаю! Это же Джексон Марион, бывший губернатор Санпавы! Я вас видела по стеклу!
Джексон едва не плюнул от досады. Узнали, побери Агасфер всю Империю! А он так старался быть простым человеком.
— Да, я Джексон Марион, долго мне ждать, пока вы отведёте меня в хижины ваших рабов? — спокойно, скрывая раздражение, повторил губернатор вопрос.
— Какие рабы! Ночуйте у нас! — Свалоу выскочили из-за стола. — Мы вам не только кров дадим! Мы вас накормим отменной пищей. О, не бойтесь, фанин Марион! Мы слышали, что вы, звериный маг, не можете есть мясо, поэтому подадим вам только вегетарианские блюда. Люси, приготовь господину Джексону ванну и спальню! Быстрее, потом ребёнка спать уложишь!