«Крестная фея не может быть уволена ввиду доверенной ей информации и средств, затраченных на подготовку каждого работника. Исключение составляет лишь некомпетентность, многократно доказанная третьими лицами, а также худшие показатели, полученные при сравнительном анализе с другими сотрудниками.
При любых возникших обстоятельствах перед увольнением руководство обязано принять все возможные меры для исправления не удовлетворяющего его работника»
Ночи в Петрополисе стояли слишком тихие. Когда в одной из комнат на третьем этаже дома номер пять по бульвару имени Адмирала Водкера скрипнула половица, Белла распахнула глаза и села в кровати. Фигура, темневшая на фоне открытого окна, пошевелилась.
— Доброй ночи, о прекрасная дева! — Судя по тихому сиплому голосу, ночной гость был сильно простужен.— Простите, что прервал ваш дивный сон, но…
— Кто вы и что делаете в моей комнате? — требовательно поинтересовалась девушка. Затем пошарила рукой по тумбочке в поисках спичек. Под пальцами перекатилась свеча, звякнул стакан с водой. Обнаружив очки, Белла нацепила их и подслеповато прищурилась в попытке разглядеть лицо незнакомца.
Тот издал томный вздох. Затем шагнул вперед и взмахнул плащом, едва не повалив журнальный столик.
— Жар вашего тела не давал мне покоя годами! — страстно просипел он.— Годами я мучился от несбыточной любви в холодном и одиноком гробу в подвалах холодного и одинокого замка! Как же холодно и бесконечно — о, бесконечно одиноко мне было!
Белла молчала – так же холодно, как ветер, реявший в подвалах и замках.
— Станьте моей невестой, Белла! Останьтесь со мной навечно!
Незнакомец сделал ещё один шаг вперед. Во тьме блеснули неестественно длинные белые клыки.
—Я буду нежен, обещаю…
Отчего-то данное обещание показалось Белле неубедительным. Продолжая хранить молчание, она пошарила рукой под кроватью и ухватила поудобнее одну из домашних туфель.
Вампир отшатнулся к окну. Его бледное лицо исказила гримаса смертельного ужаса.
— Нет... Нет, прошу вас…
Белла презрительно вскинула бровь. Заметив, что вампир залез с ногами на ее чистейший подоконник, она издала боевой клич и замахнулась импровизированным оружием.
Ночь пронзил истошный крик боли, эхом метнувшийся в проулках города.
***