И тишина.
Ну что, сработала моя речь?
Признаться, под конец даже мне она стала казаться разумной. Другое дело, что логичность и убедительность, это немного разные вещи.
Я взволнованно перебирал пальцами по рукоятке катаны, как вдруг слева от меня раздался голос:
— Ну вообще дело, — это говорила Псина. Я посмотрел на неё краем глаза и увидел, что она улыбается блестящей улыбкой.
— Если эта дрянь действительно разбежится, у меня тоже будут проблемы, некоторые. Так что я согласна на мир, мелкая. А ты? Если ты не согласна Мы тебя вдвоём порешаем, — добавила она под конец быстрым голосом и, пощёлкивая пальцами, стала разминать кулаками.
Мы — это в смысле Я и она?
А можно не говорить от моего лица?..
Я перевел взгляд на девочку в чёрном. Она молчала. И хмуро смотрела… Нет, не на меня. Теперь она смотрела на Псину. Её чёрные глаза были пронзительными и блестящими.
Но вот девочка закрыла веки и проговорила совершенно спокойным голосом:
— Ладно… Я согласна, это логично, — она сложила руки.
— Оки-доки, — тут же кивнула Псина и прошлась вперёд. Я шагнул в сторону. Она прошла мимо меня, встала против девочки и протянула ей руку. Затем щёлкнула пальцами, как будто что-то вспомнив, приподняла руку, плюнула на ладонь и протянула ещё раз.
— Договор? — спросила она девочку. Последняя сперва поморщилась, но затем выдавила улыбку и пожала блестящую ладонь:
— Договор, — а затем с явной неприязнью посмотрела сперва на свою блестящую руку, а потом на меня. Почему мне кажется, что мою руку, даже если бы я её помыл с мылом, она бы не пожала никогда в жизни?
Ребёнок явно всё ещё ненавидел меня за то, что я помешал ей убить Мисурагири. Интересно, почему она её так ненавидит? Хотя… Стоило мне об этом задуматься, как вдруг я услышал писклявый голос клоуна у себя в голове:
«Внимание, внимание! Обнаружен персонаж с Трагическим прошлым. Активировать Всевидящее искупление?»
— Нет, — я прошептал.
Ещё рано.
«Всевидящее искупление» позволяло замечать персонажей, у которых было трагическое прошлое, — ну знаете, какое-то событие, которое превратило их в злодеев по классификации журнала, — а затем, при активации, повышало твою харизму, позволяя наставить злодея на пусть истинный. Уж не знаю, как это работало, и что именно подразумевается под «харизмой», — но сейчас его использовать не имело смысла. Я справился своими собственными силами.
Может быть потому что я по природе харизматичней?
Очень сомневаюсь.
Я выдохнул и снова посмотрел на девочку в чёрном. Кстати говоря, мне уже порядком надоело так обращаться к ней в своей голове.
— Я Кирью, а тебя как зовут.
— Тебе какое дело?
Ожидаемый ответ.
— Грубо, — заметила Псина.
Весьма.
— Хм… — ребёнок опустил голову. Она о чём-то задумалась.
Кстати говоря.
— …Ты говорила, что знаешь, что это за место. Можешь рассказать? Нам это будет полезно, — заметил я самым спокойным тоном.
— Ах, это… Я соврала, — заявил ребёнок.
— …
— …Хитрая мелкая, — заметила Псина.
Весьма.
— Мы где-то в Ханаду, но… — девочка прищурилась. — Здесь что-то не так.
— Есть такое, — тут же добавила Псина и покосилась по сторонам. — Мне тут не нравится, — она улыбнулась.
Я и сам осмотрелся после таких слов. И как раз в этот момент в лицо мне дунул приятный летний ветерок, и зашелестели подсолнухи. На первый взгляд это была идиллия, но… Действительно, как-то странно выглядело поле подсолнухов до самого горизонта. На картине бы это смотрелось чудесно, а вот в реальной жизни было в этом что-то зловещее, причём чем больше ты задумывался об этом, чем больше внимания обращал на странность всего этого пей зажала, тем сильнее возрастало волнение у тебя в душе…