Глава 8. На ложе с Драконом (без правок)
В огромном окне с выходом на террасу колыхались белые полупрозрачные занавеси под легким теплым ветром; послеполуденное солнце заливало просторную комнату негой, и казалось, что ничего лучше и приятнее быть не может, чем валяться вот так, разомлевшими, на гладких простынях, наслаждаясь обществом друг друга и — вроде бы! — никуда не спеша.
«Час в неделю»? Ха! Дракон уже провел с Даари, наверное, часа два... Или даже три — у нее не очень получалось следить за временем в его обществе, он как-то оттягивал на себя все внимание — и, похоже, пока не собирался сниматься и уходить. Во всяком случае, сейчас Даари лежала в его объятиях посреди роскошной кровати в своей новой спальне, улыбаясь про себя: Дракон, конечно, с иронией назвал ее «знатоком мужчин», но вот, пожалуйста, сам ведет себя именно так, как Даари и ожидала, — вещает! Любой мужчина любит порассуждать, пустить пыль в глаза, особенно после любовных утех. Причем, как правило, говорит либо о себе, либо о своих излюбленных темах. А женщины и рады слушать. Почему не послушать любимого человека?
— ...Не ожидай, что я смогу за тебя везде вписываться: система, которую я годами выстраивал, вообще не о том, что я тут один такой крутой и всемогущий, могу всех защитить и исправить любую несправедливость... Тот есть, я, конечно, могу, мне это раз плюнуть, — Дракон хихикнул, Даари саркастически хмыкнула, — но зачем вы тут тогда все? Это все-таки Цивилизация людей, а не Цивилизация драконов! Цивилизация драконов выглядела бы совсем иначе.
— А я и не ожидала, что вы за меня впишетесь, — сказала Даари и неожиданно для себя зевнула: укатал ее Дракон. — Но при этом и Геон, и Гешвири постоянно говорят мне: спроси у него то, спроси другое...
— А, ну это другое дело! — Дракон погладил ее по волосам, слегка массируя: то ли ему нравились волосы Даари, то ли он вообще любил этот жест. — Смысл Академии как раз в том и есть, что я ращу сильных магов, которых потом могу доучить и преподать им что-то из того, чем владею сам... К сожалению, вы можете воспринять лишь крупицы, но это не ваша недоработка, а моя. Люди и драконы слишком разные, многие из наших вполне обыденных техник я так и не смог приспособить к вашей физиологии, как ни пытался. Например, управление магическими каналами силой мысли. Казалось бы, что тут такого? Электромагнитное излучение ваш мозг производит точно так же, нужно лишь ма-аленькое усилие, чтобы сознательно воздействовать им на поля магических каналов — но нет! Так никого и не удалось научить, — тут Дракон вздохнул.
Словно по заказу, снаружи дунул ветер, особенно сильно пузыря занавеску.
— Издеваетесь, — сказала Даари после паузы. — Вот этому вы точно никого учить и не собирались! Зачем вам конкуренты?
— Ты и права, и не права, — усмехнулся Дракон. — Да, я, скажем так, не проявлял особого рвения... Но попытки, тем не менее, делал. Все-таки за восемьсот лет не раз я встречал тех, кому мог доверять и кого бы хотел видеть максимально сильными магами! Но ничего не вышло. У меня нет другого дракона, которого я мог бы изучить, а на себе все эксперименты не проведешь. Готовых же знаний у меня почти нет: в свое время я как мог игнорировал уроки природоведения... зря, как видишь. Предполагаю, что в драконьем мозге есть какой-то орган или отдел, которого нет в вашем. А вот смену облика же мне удалось кое-как приспособить к вашей форме, хотя пришлось все это делать через жопу... в смысле, прошу прощения, через астрального двойника.
Даари вспомнила, как Гешвири сказала, что, мол, у Дракона какой-то особо мощный астральный двойник. Выходит, нет? Он как-то иначе меняет форму?
— Так это вы передали Кланам их секретные техники? — спросила она другое.
— М-м, нет, технику астрального двойника ваши предки придумали сами, тут они молодцы. Но использовать его для оборотничества им даже в голову не приходило. До начала Цивилизации на юго-востоке Большого материка, в землях Древних Королевств, господствовал культ почитания предков.
— Так он и сейчас вроде... — удивилась Даари, вспомнив их домашний алтарь.
— Да, разумеется. Но с тех пор он пережил некоторые весьма значительные изменения — ты их должна помнить по школьному курсу. Правда, не знаю, рассказывают ли сейчас в школе, что тогдашний культ был против любого изменения внешности: даже волосы стричь было нельзя. Нарушение облика, данного предками!