— Да что же это такое! — воскликнула она, преисполнившись жалости к себе.
Все джентльмены бросились ей на помощь. Лорд Маккон поспел первым, что, вероятно, было наилучшим вариантом, ведь под воздействием запредельной от всех остальных присутствующих не было бы никакого толка. Временная утрата сверхъестественных сил превращала их в изящных, симпатичных, но, увы, слабеньких людишек.
Обретя вертикальное положение и некоторое количество присущего ей достоинства, Алексия проговорила:
— Не могу не признать, что нахожу собственные пропорции довольно вульгарными.
Лорд Маккон скрыл улыбку.
— Это, милая моя, теперь уже ненадолго. Скоро все изменится.
Алексия ненавидела, когда он называл ее своей милой.
— Право же, недостаточно скоро, — отмахнувшись от предложенного Флутом плаща, она милостиво приняла шаль. На улице было достаточно тепло и без всяких накидок, но формальности приходилось соблюдать. Потом Алексия взяла портфель и парасоль.
Возле ее локтя возник Биффи в кроваво-красном фраке, белом галстуке, подчеркивающем его приятные черты, и красном цилиндре на голове под стать всему этому. Пусть молодому человеку и пришлось от многого отказаться в новой для себя роли оборотня, но жертвовать своим портным он не собирался.
— Сегодня я буду сопровождать вас, миледи?
— Да, дорогой Биффи. Но откуда вы знаете?
Взгляд, которым одарил ее Биффи, до изумления напоминал те, что бросал на собеседников лорд Акелдама, когда ему задавали аналогичный вопрос.
Алексия понимающе кивнула и посмотрела на вампира:
— Поедем в одной карете, господин кормчий?
— Почему бы и нет? — лорд Акелдама всосал остатки чая, встал, отвесил утрированный поклон двум по-прежнему сидевшим за столом оборотням и предложил Алексии руку. Та приняла ее, и они с верным Биффи в кильватере покинули комнату.
Удаляясь, леди Маккон услышала, как ее муж говорит Лайаллу:
— Как по-твоему, долго нам придется тут жить?
— Полагаю, пока ваш ребенок не вырастет, — ответил ему бета.
— Зубы божьи, это же шестнадцать лет!
— Думаю, вы переживете это относительно благополучно, милорд.
— Рэндольф, мы оба знаем, что есть вещи, которые хуже смерти.
Алексия и лорд Акелдама с улыбкой переглянулись.