Габен и сам по себе был не очень-то гостеприимным городом, но больница будто собрала в себе всю его гниль, все двоедушие и безразличие.
Стены вестибюля были завешаны табличками: «Не ныть!», «Не жаловаться!», «Не плакать!» и тому подобным. Не обошлось и без абсурда, вроде: «Не кровоточить!» и «Каждый чих на служащего больницы будет стоить вам фунт!»
В темном, заполненном трясущимися людьми помещении светились всего три лампы: над входом, над главной лестницей и над окошком дежурной медсестры.
Именно к нему Полли и направилась.
Дежурная медсестра — судя по табличке, ее звали мисс Мегирофф — всем своим видом напоминала восковую статую в чепчике и приталенной, застегнутой на все пуговицы белой форме: юбке и жакетике. Лицо мисс Мегирофф не выражало ни единой эмоции, или, вернее, оно выражало лишь нестираемое раздражение. В пальцах она держала плоский и круглый, со спиральным узором, леденец на палочке и время от времени лениво его полизывала.
Полли поздоровалась, представилась и сообщила, кого ищет, но обитательнице окошка было ровным счетом наплевать, откуда именно она заявилась:
— Если вы не испытываете недомогание, мисс, — с безразличием в голосе сказала дежурная медсестра, — то к господину доктору вы допущены не будете.
Полли быстро сориентировалась и схватилась за щеку.
— Ой-ой-ой, — застонала она. — У меня-то как раз недомогание. И очень жуткое, прошу заметить: я съела несвежего осьминога и, кажется, отравилась чернилами, а еще…
— Подробности не интересуют! — прервала ее мисс Мегирофф и, сверившись с большой больничной книгой, сообщила: — Доктор Барроу сейчас занят, но через десять минут время пациента, которым он в данный момент занимается, истекает, и он сможет вас принять.
— Замечательно! — улыбнулась Полли и, спохватившись, застонала. Впрочем, медсестре не было дела до ее не особо правдоподобной актерской игры.
— Куда мне идти?
— Главная лестница. Третий этаж. Коридор слева.
— Благодарю. — Полли уже было развернулась, но медсестра ее остановила.
— Вы ничего не забыли, мисс?
Полли недоуменно на нее уставилась. Медсестра вздохнула и пояснила:
— Вы не купили билет.
— Простите?
— Больничный билет. Без него вы не попадете к доктору.
— Что за вздор?! — возмутилась Полли. — Мы ведь не в театре.
Медсестра подняла бровь.
— Вы душевнобольная? Тогда вам не в Больницу Странных Болезней, а в лечебницу «Эрринхауз». Билет покупать будете?
Полли сжала зубы и процедила:
— Буду.
— С вас тридцать фунтов.
— Почему так дорого?!
Медсестра пожала плечами.
— Услуги погребального оркестра господина Пруддса стоят дороже, — заметила она. — Впрочем, вы всегда можете отправиться в Фли к Лоскутнику или найти какого-нибудь не заслуживающего доверия шарлатана, именующего себя доктором и в Тремпл-Толл.
Полли поняла, кого медсестра имеет в виду, но промолчала. Не желая затягивать разговор с этой невероятно «милой» особой, она просунула в окошко деньги. Мисс Мегирофф взяла их и толкнула вмонтированный в стол рычажок. Тут же раздался скрежет механизмов, и из прорези выползла прямоугольная картонка, на которой стояла зеленая трафаретная надпись:
«БОЛЬНИЦА СТРАННЫХ БОЛЕЗНЕЙ
БИЛЕТ № 4378-25-Б
(Одноразовое посещение доктора. Возврату и обмену не подлежит.
Без компостирования — недействителен!)»
Полли поджала губы.
— Еще и компостировать?