Силы прибывали быстро и уверенно; теперь ему не приходилось заставлять себя хоть что-то съесть, хромота становилась все менее заметной, он снова уверенно держался в седле. Тело слушалось, почти как раньше, движения снова стали стремительными, уже не приходилось при каждом неосторожном повороте охать и ругаться сквозь зубы, к рукам вернулась былая ловкость. Мозоли с ладоней потихоньку сходили; однажды «дядя» с улыбкой заметил, что теперь его племянника уже не спутать с мастеровым или конюхом.
Просыпаясь утром, Патрик открывал глаза и щурился от солнечных лучей, бьющим в окна – комната его выходила на восток. Подставлял лицо холодному ветру, трогал пальцами пробивающуюся зеленую траву. И улыбался. Сначала робко и редко, затем все чаще. Не гримаса, скрывающая боль, не усмешка через силу – улыбка сначала несмело и слабо, потом все ярче появлялась на его лице. И «дядя», Август Анри ван Эйрек, облегченно вздыхал про себя: слава Богу. Теперь ему есть чем похвастаться и обрадовать лорда Лестина.
Лорд Лестин приезжал в поместье старого друга всего один раз, но писал регулярно – письма от него приходили раз в две недели. Конечно, ничего серьезного бумаге – пусть даже с надежным гонцом – он не доверял, но Патрик радовался каждой весточке от лорда. Кроме всего прочего, эти письма означали, что у него все в порядке. В каждом письме в конце бывала приписка: «Девочки здоровы, чувствуют себя хорошо» - и Патрик облегченно вздыхал.
«Дядя», господин Август Анри, был уже немолод, но подвижен, добродушен и легок на подъем. Невысокий, сухощавый и лысоватый, он был общительным и разговорчивым, но, несмотря на это, отличался качеством, благодаря которому Лестин и решился доверить ему воспитанника: умел молчать, если было нужно. За это ценили его и многочисленные родственники, за это приблизил ко двору когда-то сам король Карл Третий; много времени минуло с той поры – господин ван Эйрек не был в Леррене уже больше десяти лет. Не по душе, говорил, ему столичная суета и суматоха.
Наследного принца господин Август, конечно, знал, но помнил его ребенком, да и никогда они близко не встречались, потому первое время хозяин, кажется, робел перед таким гостем. Слишком неожиданным «племянником» наградила его судьба. Впрочем, неловкость эта быстро растаяла, и «дядя» с вновь обретенным родственником сдружились; этому немало способствовала и любовь обоих к книгам, и большая библиотека в доме ван Эйреков.
Надо сказать, род ван Эйреков вообще отличался как ясным умом, так и образованностью. Кристофер ван Эйрек, троюродный брат Августа Анри, - ректор университета. Леонард ван Эйрек, которого Патрик знал лишь понаслышке – тот умер двадцать лет назад – один из первых путешественников, решившихся посетить Восточный предел. Ему принадлежала первая, самая неточная, карта Восточного предела – изобиловавшая белыми пятнами, она все-таки давала приблизительное представление о том, чем завладела Лерана во времена Патрика Третьего, прадеда короля Карла Третьего. Патрик не знал, составлял ли кто-то более точные описания, но этим до сих пор пользовались не только в Университете, но и в министерстве внутренних дел.