- Хоть самому переодевайся, - проворчал Патрик, сворачивая трубочкой план дворца, - слугой или садовником…
Он вдруг остановился.
Лестин посмотрел вопросительно.
- Садовник, - проговорил Патрик медленно и положил план на стол. – Садовник. Ламбе… помните, был у нас такой, он, сколько я себя помню, во дворце служил, еще отец его хвалил очень. Дерево, которое в кабинете – это ведь он за ним ухаживал. Отец всегда говорил, что таких людей, как Ламбе, и среди министров поискать… ну, в смысле, честный. Что с ним стало?
- Насколько я знаю, - заметил Лестин, - служит и сейчас. Хотя… это было больше года назад. Но, мой принц, вы уверены, что можно доверить такое дело слуге?
- Да, - быстро сказал Патрик. - От Ламбе мне нужна только одежда и возможность попасть в кабинет под видом его помощника. Конечно, желательно, чтобы Густава в этот день во дворце не было, но это решаемо.
- Но садовник узнает вас, - нахмурился Ретель.
- Придется рискнуть, - пожал плечами Патрик.
Лестин встал, пошире раскрыл окно, задернул плотную штору. Библиотеку заполнил синеватый сумрак, стало не так жарко.
- Если хотите мое мнение, то я решительно против. Риск огромный и совершенно неоправданный.
- У вас есть другой вариант?
- Нет, но…
- И у меня нет. Доверить это дело кому-то другому я не могу. Значит, должен идти сам.
- А если садовник донесет?
- А если нет?
Некоторое время все молчали. Ретель задумчиво барабанил пальцами по подлокотнику дивана.
- Да, - сказал, наконец, де Лерон, - пожалуй. Риск, конечно, огромный, но…
- И ненужный, - сердито проговорил Ретель. – В день переворота можно отлично все сделать сразу после ареста Густава. У нас будет возможность.
- А если нет?
- В крайнем случае, если бумаг уже нет – идти напролом.
- Тогда чем мы будем лучше него? – тихо спросил Патрик. – Напролом… да, можно. Но трон принадлежит мне по праву – и это я должен доказать. Я не хочу быть узурпатором…
- Можно подумать, - заметил Ретель, - сама идея государственного переворота законна.