Мальчик показался спустя несколько минут, его далекий силуэт был едва виден сквозь кусты, росшие вокруг дерева и порой преграждающие путь невинным странникам.
Его неспешная походка, уложенные волосы, выглаженная одежда — все выдавало в нем ухоженность и тщательную подготовленность к этой встрече.
— Ну, — пробормотал он, разглядывая ее все то же желтое с пятном платье, бросил взгляд на книгу, зажатую в локте.
Констанция раскрыла книгу и, подзывая его к себе, указала пальцем на буквы. Читал мальчик медленно, видимо, только учился, и приходилось водить пальцем как можно медленнее, девочка здесь ясно ощущала уходящее впустую время.
Прочитав первое: «я не хотела тебя напугать», мальчик задумался, уставившись на дерево.
— Но что же ты тогда хотела? — спросил он, поймав ее взгляд.
Констанция опустила голову в книгу и, думая над предложением, застыла. Мальчик вдруг сел и взглянул на нее снизу вверх. Даже отсюда она была хрупкой, маленькой девочкой, которая не по годам была умна и не по-детски обаятельна.
Вскоре Констанция и сама присела, поджав ноги под себя и сделавшись еще невиннее.
Какой был бы у нее голос? Нежный, глухой? Шипящий, детский? Или взрослый, но полный детской наивности?
Мальчик вздрогнул, увидев ее палец снова в движении. Он опять проследил за ним и сформулировал предложение:
— Я просто хотела посмотреть, что случилось, но видимо зашла слишком далеко, — пробормотал он, прикладывая пальцы к подбородку. — Но ведь... Ничего не случилось.
Констанция вдруг вскинула голову, потому что ее сердце вдруг екнуло с невероятной болью и мурашки окатили волной все тело, заставляя вздрогнуть. Она растерянно посмотрела на мальчишку, не в силах что-либо сделать и вновь уставилась в книгу.
Бедный, бедный ребенок. Он даже не может поплакать за своего мертвого родственника, потому что эту самую боль у него отняли. Девочке вдруг стало противно от самой себя.
Она хотела было объяснить ситуацию, но он опередил ее вопросом:
— Как тебя зовут?